Таким образом, миф отражает тот
переломный момент в истории
первобытной общины в Египте, когда
окрепший отцовский род предъявляет
свои требования и ломает матриархат.
Необычайно показательны поэтому слова
Онуриса и Тота, сторонников Гора, с
которыми они обращаются к главе богов.
"Неужели отдано будет звание (царя, -
М. М.) брату по материи, в то время как
налицо сын по плоти?", - вопрошает
Онурис. То же самое говорит и Тот: "Неужели
отдано будет звание Осириса Сету,
великому силой, в то время как налицо
сын (Осириса, - М. М.) Гор?". Из чтения
текста "Спора Гора с Сетом" видно,
с каким трудом и в результате каких
испытаний Гор в конечном итоге
добивается своего и получает корону
Осириса, Сет проигрывает тяжбу, отныне
торжествует отцовское право.
Толкование спора Гора с Сетом как
мифологическое закрепление победы
патриархата подтверждается и
постоянными эпитетами Гора "наследник
Осириса" или "наследник
наследника", с которыми имя его
связывается во всех религиозных
текстах, и не менее характерными
эпитетами Осириса:
Укрепляющий истину в
Египте,
Утверждающий сына на месте отца. |
В этой связи чрезвычайно показателен
приговор Геба по тяжбе Гора и Сета из
текста "Мистерий Сета": "И
сказал Геб: "Смотрите, даю я
наследство сыну наследника, сыну моего
сына, перворожденному, открывателю
путей, подобно тому как сделал это Ра-Атум
для Шу, старшего сына вседержителя,
подобно тому как и Шу сделал мне. Также
и я. Смотрите, .дал я все мои вещи сыну
Осириса Гору, сыну Исиды... Наследник
это, сын наследника".
Законность перехода наследования от
отца к сыну, несомненно, подчеркнута
здесь умышленно несколько раз и на
протяжении ряда поколений богов.
Рис. 33. Гор убивает Сета.
Мы видим, таким образом, что легенда
об Осирисе, умирающем и вновь
воскресающем боге, являющемся
средоточием сил природы, складывается
в родовом обществе при наличии уже
развитого земледелия, переплетаясь с
культом вождя, так же как средоточия
благосостояния производящих сил
природы. Соединяясь в классовом
обществе уже с культом умершего царя,
культ Осириса приносит с собой в новые
условия и обрядность, связанную с
представлениями об умирающем духе
плодородия, и пережитки древнейших
тотемистических верований, сохранив в
фабуле мифа отражение торжества
победившего патриархального рода.
Религия Осириса-Гора, первоначально
ограниченная рамками царского культа,
распространялась за эти рамки
постепенно, и широчайшее развитие
культ Осириса получил только со
времени Среднего царства. Отныне уже не
только каждый фараон являлся Гором в
своих коронационных мистериях, где его
умерший предшественник исполнял
безгласную роль Осириса, но и каждый
египтянин, обращаясь с молитвой или
приношением к своему умершему отцу,
называл его Осирисом, себя Гором, а свои
приношения - оком Гора, оживившим
Осириса, согласно легенде.
В облике Осириса теперь на первый
план проступают черты бога, дарующего
бессмертие, бога, поборовшего смерть и
показавшего возможность воскресения.
Веря в победу бога над смертью, люди
верили и в то, что и они, признавшие его
учение, разделяют с ним его победу,
вновь ожив для загробного бытия. В
развитии именно этой черты в широко
распространившемся культе Осириса
отразилась вся связанность человека,
все его бессилие перед общественным
гнетом и перед природой. Подавленные
тягостью жизни, люди мечтают о
посмертном блаженстве, которое обещает
им праведный судья в загробном царстве.
Религия Осириса становится мощным
орудием угнетения в руках верхушки
господствующего класса рабовладельцев,
орудием тем более опасным, что образ
Осириса все больше и больше наделяется
человеческими чертами. Далее, усиленно
начинает проповедоваться мысль о
всеобщем равенстве пред
нелицеприятным судьей мертвых: "Нет
там разницы между бедным и богатым".
Отныне мораль осирического учения
требует терпения и покорности своей
судьбе в ожидании загробного суда.
Сборники заупокойных текстов, так
называемые Книги Мертвых, которые
кладутся в гробницы, особенно
подчеркивают момент загробного
страшного суда. Знаменитая 125-я глава
Книги Мертвых - глава о суде Осириса -
становится в сущности ее основной
главой, и иллюстрации к ней создают
традиционное изображение египетского
страшного суда, оказавшее впоследствии
решающее влияние на иконографию
христианского страшного суда. На
приводимом египетском рисунке
загробного суда Осирис сидит на
троне, в короне, с жезлом и плетью царя.
Наверху изображены сорок два бога, это -
боги номов Египта, которые образуют
судилище. Покойный, приведенный на суд
двумя богинями, стоит справа. В центре
залы суда стоят весы, на которых боги
Гор и Анубис производят взвешивание
сердца покойного: на одной чашечке
весов находится сердце, на другой -
статуэтка богини правды. Если сердце и
правда весят одинаково, покойный
признается оправданным и отправляется
в цветущие поля
египетского рая. В противном же
случае его пожирает страшное чудовище -
полульвица, полугиппопотам с головой
крокодила, сидящая перед Осирисом на
высоком табурете и носящая имя Амамат,
что значит "Пожирательница".
|