За минуту до входа в рейд, можно подумать, что уже конец реки. Город возвышается отвесно, как баррикада, и издали кажется, что он загораживает течение: Нил вдруг исчезает; вместо него появляется множество красных домов и несколько минаретов между красивыми пальмовыми рощами. Дома построены непосредственно над рекой, так что волны Нила омывают их основания. Феникс растительного царства, - phoenix dactylipera, не так высок и не так красив в Нижнем Египте, как в Верхнем; но он все-таки производит прелестный эффект. Гавань находится в повороте реки; подъезжаешь - и думаешь, что видел уже весь город, как вдруг совершенно неожиданно открывается длинная амфилада полосатых домов, с террасами и балконами, которые отражаются в Ниле.

Лишь только дагабиэ наша успела пристать к берегу, как губернаторский векиль явился к нам на борт. Ни в одном городе не забыли известить по телеграфу начальство о нашем прибытии. Не знаю, в каких выражениях писались телеграммы, но власти везде принимали нас, как старых друзей. Шофай-Эффенди, явившейся приветствовать нас, получил образование за границей, в числе воспитанников египетской миссии, также как и Ахмет, только несколькими годами ранее его. Он усовершенствовался в науках, помогая инженерам-гидрографам в их работах на Суэцком канале, близь Саида. Вслед за ним, чрез несколько минут, пришел его начальник, Али-бей. Он не говорит ни на каком европейском языке; он персиянин и ученый, поэт, историк, естествоиспытатель и, в добавок, еще очень умный человек; по крайней мере, таким показался он нам, на сколько было возможно судить о его уме, объясняясь чрез переводчика.

К великому нашему удивлению, он согласился отпустить нас одних осматривать город инкогнито, в сопровождении одного своего векиля. Шофай-Эффенди, вопреки обычаю записных гидов, показал нам именно то, на что мы приехали посмотреть.

Архитектура домов в Дамиэтте и вид улиц напоминает Каир. Двери некоторых зданий украшены превосходной старинной резьбой по дереву. Эго прелестные арабески, выполненные с большим вкусом, очень тонкой и нужной работы. Особенно примечательны в этом отношении ворота двух отелей на одном из базаров и сквозные деревянные панели, украшающие фасад главной мечети. Это не резьба, а настоящее кружево. Улицы содержатся довольно чисто, по крайней мере, главные, которые пошире других. Некоторые улицы так узки, что балконы противоположных домов касаются друг друга.

Прежде Дамиэтта была гораздо многолюднее, чем теперь, но Магомет-Али присвоил себе всю торговлю и производительность края, и большая часть здешних купцов переселилась в Александрию; город обеднел; многие дома стоять пустые и разрушаются, а в некоторых живут только в нижних этажах. Многочисленные полотняные фабрики, существовавшие в городе и снабжавшие своими произведениями весь Восток, ныне почти совершенно исчезли. Южную и восточную часть города огибает канал, вдоль которого живут феллахи, занимающиеся хлебопашеством и рыбною ловлею; избы их чрезвычайно плохи, низки и неопрятны; улицы и дома в этой части города также очень грязны. Многие дома и мечети разваливаются, и население живет в крайней бедности. Ныне Дамиэтта ведет торговлю только рисом, который отпускаешь за границу, соленьями, да икрой. Жители ее славятся своим фанатизмом. Жатва риса давно уже была окончена, но лущение зерна еще деятельно производилось на особых мельницах, которые очищают зерно от шелухи, не измельчая его. Работа эта не грязная, но требует значительной силы. Дамиэтский рис красноватого цвета, его белят хлором с примесью морской соли. Местами, между домов попадаются обширные площади, окруженные забором из сухого камыша; на них складывается для просушки рис, прежде очищения его на фабриках. Солеварни находятся очень близко от города.

Дамиэтские феллахи - ревностные мусульмане и великие суеверы. Мы осмотрели на северо-восточном краю города мечеть "Султана Абулата", ныне упраздненную. Она очень древней постройки, если судить потому, как пострадали от времени ее стены и высокий, красивый минарет. Мечеть, как и вообще мечети в Египте, состоит из крытых галерей, или портиков, расположенных по трем сторонам большого четырехугольного двора. Плоские бревенчатые потолки их опираются на кирпичные арки, которые, в свою очередь, поддерживаются множеством небольших мраморных колонн, очевидно, взятых из других древнейших зданий. Особенно примечательны четыре колонны из прекрасной зеленой бреччии и две другие из темно-красного порфира, превосходно сохранившая политуру. Недалеко от них стоить колонна из белого мрамора, вся нижняя половина которой тоньше верхней, не ровна, бугорчата, как будто ее огрызли зубами; местами на ней виднелись следы свежей крови; по народному поверью, больные желтухою лижут, эту колонну до тех пор, пока на языке выступит кровь.

У входа в мечеть, одну из арок поддерживают две колонны, стояния так близко, что в промежуток между ними я мог с трудом просунуть два кулака. Я видел сам, как один несчастный старался протискаться между этими колоннами, чтобы попасть в мухамедов рай; арабы уверены, что тот, кто может пройти чрез этот промежуток, безгрешен, и для него открыты райские врата. Точно такие же две колонны видел я в мечети Амру, в старом Каире - и, по мнению арабов, он одарены тем же чудным свойством.

Неизбежная парадная процессия лошадей и ослов ждала нас, чтобы отвезти на виллу к губернатору. Нам подали, по приказанию Али-Бея, обычное угощение, а сам он торжественно прохаживался с нами по великолепному фруктовому саду, рука об руку со мной.

Час спустя, векиль его посадил нас на лодку и повез в Богаз, т. е. к устьям Нила. Берега реки в окрестностях города покрыты обширными финиковыми рощами. Благодаря попутному ветру, мы скоро пробрались чрез многочисленные извилины реки и, спустя полтора часа, по выезду из Дамиэтты, остановились у находящейся на правом берегу Нила крепости, выстроенной французами в 1799 году.

Кроме крепостей, для защиты берегов Богаза устроены еще два других укрепления, по меньше; они лежат несколько дальше, к северу, одно на правом, другое на левом берегу реки, в небольшом расстоянии от самого устья. В них по 30 человек гарнизона и по несколько пушек, съеденных ржавчиною. Устье Нила здесь, как и в розетте, представляет песчаную, зыбкую косу, на черте слияния вод реки с морскими волнами.