Энциклопедия древнеегипетской жизни

лагодаря "лучшим завоеваниям человеческой изобретательности" - губке и лестнице - Франсуа Шампольон открыл великолепные росписи Бенигассанских гробниц. Так сообщил он в одном из писем своему старшему брату. И это не было шуткой. Действительно, при помощи этих двух предметов Шампольон смог увидеть фрески, созданные почти четыре тысячи лет тому назад.

В 1828 году в Египет приехала французская экспедиция. Ее задачей было изучение древнеегипетских памятников. Руководил молодой ученый - Франсуа Шампольон. Наконец-то осуществилась мечта всей его жизни - он увидел Египет, увидел пирамиды и храмы, статуи и рельефы, увидел то, о чем грезил с ранней юности, почти с детства. Шесть долгих лет прошло с тех пор, как Шампольон сделал свое гениальное открытие - прочел письмо древних египтян - иероглифы, и этим заложил фундамент для новой науки - египтологии. Шампольон был беден, и хотя он все свое время отдавал любимой науке, большого труда стоило ему добиться разрешения посетить Египет и своими глазами увидеть страну, о которой он знал больше всех.

К югу от Каира, на западном берегу Нила, внимание экспедиции привлекли необычного вида гробницы. Вход в погребальные покои представлял собой портик с двумя колоннами, вырубленными в скале. Отсюда начинался спуск в камеру.

Шампольона лихорадило, у него была высокая температура, и он чувствовал себя очень слабым. Вместо него в гробницу спустились участники экспедиции. Они вернулись очень быстро. Посещение их разочаровало. Стены внутри склепов были настолько темными, что на них ничего не было видно. Слабо просвечивали только какие-то жалкие остатки неясных изображений. Шампольон не поверил. Не может быть, чтобы под слоем копоти и грязи ничего не сохранилось!

С трудом поднявшись с постели, Шампольон отправился в гробницу. Своим спутникам он велел захватить лестницу, губку и воду. И когда были смыты вековые наслоения, на стенах открылась картинная галерея.

Там, где сейчас селение Бени Гасан, в древности находился пятнадцатый ном (то есть область) Египта. Он назывался Антилопьим. В скальных гробницах на западном берегу Нила были похоронены поколения правителей - "номархов" этого нома. Именно их и открыл Франсуа Шампольон. Они относятся к Среднему царству Египта (2000-1750 гг. до н.э.), когда там правили фараоны XII династии.

Это было время роста городов и общего подъема хозяйства во всем государстве. Частые торговые экспедиции в чужеземные страны и удачные грабительские войны увеличивали богатство знати. Все это способствовало такому расцвету культуры и искусства, какого Египет не знал до сих пор.

Номархи чувствовали себя полновластными хозяевами в своих областях. В отличие от вельмож Древнего царства, которые строили свои мастабы вокруг царской пирамиды, новая знать и после смерти не слишком стремилась быть ближе к фараону. Тут же, у себя в номе, на западе, где заходит солнце и спускается за горизонт в подземный мир, вырубали в скалах свои "вечные жилища" правители Антилопьего нома.

Более двадцати гробниц сохранилось в некрополе Бени Гасана. Они и внешне не похожи на те, какие мы знаем в Древнем царстве. Вход в склеп, как уже говорилось, представлял собой портик с двумя колоннами. Ствол колонны разделен желобками, а верх покрыт квадратной плитой - абакой. Такого типа колонны называют протодорическими.

Пройдем внутрь, и мы очутимся в длинном узком зале, который делят на три части ряды таких же протодорических колонн. Это молельня, где перед статуей покойного совершали обряды жертвоприношения. А дальше шли уже другие помещения: для саркофага, для вещей, которыми снабжали умершего, и тут же открытые дворы с портиками - целый дворец для загробной жизни.

Стены и потолки гробниц покрывались росписями и рельефами. На потолке обычно был орнамент из геометрических фигур, рисунков цветов, растений. А стены украшали многоцветные росписи. В них подробно излагалась биография покойного, перечислялись важнейшие дела, им совершенные, и подвиги в боях, если он был военным.

Рисунки дополняли тексты. Благодаря этим гробницам мы знаем о том, как жили древние египтяне, подробнее и больше, чем о жизни некоторых народов, сегодня живущих на земле.

Войдем через портик в большой зал одной из гробниц, и перед нами выступит на стене кирпично-коричневая фигура обнаженного до пояса мужчины. Это Хнумхотеп.

На голове у него черный парик. Белый передник, спускаясь ниже колен, туго обтягивает тело. Он сидит на стуле, величественный и неподвижный. Одна рука держит плеть, другая лежит на колене. Перед ним стол, заставленный блюдами в таком количестве, что им не хватает места, вокруг все заполнено четко выписанными яствами. Тут и всевозможные сорта хлеба и печенья, куски мяса и окорока, головы козлов и быков, битая птица, пучки лука и чеснока, овощи, спелые фиги, множество сосудов с молоком, ячменным пивом и пальмовым вином. Но этого мало.

Стена разделена на шесть поясов, и в каждом изображены слуги - мужчины в коротких набедренных повязках и женщины в длинных, облегающих тело платьях. Они движутся вереницей, ведя коз и быков. Сгибаясь под тяжестью ноши, несут на головах, на вытянутых руках и на коромыслах корзины со всеми видами провизии, которую пускали в дело египетские повара.

В правом верхнем углу сидит, обратившись лицом к мужу, хозяйка дома - "небетпер". На ней длинное белое платье, браслеты на руках и ногах. Она вдыхает запах распустившегося лотоса, который держит в слегка согнутой руке. Западная стена разделена входом на две половины. Слева изображены ремесленные мастерские.

Вот сидят на корточках у станка две ткачихи. Одна из них тонкой жердью поднимает основу, другая - сквозь нее протягивает уток. Работа утомительная, однообразная, все время надо сидеть согнувшись в три погибели над низким станком. Рядом две другие женщины -одна сучит нитки на двух веретенах, другая, стоя на коленях, расчесывает пряжу. И тут же среди них возвышается фигура толстого человека со складками жира на животе. Это надсмотрщик. О ткачах в одном древнеегипетском папирусе говорится: "Ткач находится в помещении, он слабее женщины. Колени его у живота его. Он не может дышать воздухом. Если за день он не выработает достаточно тканья, то его бьют... Дает он хлеб привратнику, чтобы ему позволили увидеть свет..." Не этому ли надсмотрщику дают взятку, чтобы подышать свежим воздухом?

А вот столярная мастерская. Мастер при помощи простых инструментов - тесла (оно заменяет рубанок), сверла и ножа обтачивает фигурные ножки кресла в виде лап животного. Красиво выгнуты спинки стульев, отполировано дерево. Другой работник распиливает бревно на доски. Взгляните, как осторожно он это делает. Тонкой бронзовой пилой бревно уже разрезано на две половины. Верх бревна связан веревкой, чтобы доски не расщепились.

В долине Нила растут пальмы и акации, их твердые стволы не распилишь на доски. Поэтому дерево для столярных работ и строевой лес привозили издалека: из Финикии - ливанские кедры, из Нубии - красное и черное дерево. В углу изображена мастерская сандальщиков. Один мочит кожу, другой дубит ее, третий кроит обувь... А тот, кто шьет, тянет зубами дратву. "Сандальщику совсем плохо, он всегда нищенствует. Ему так же спокойно, как спокойно кому-либо среди дохлых рыб. Жует он кожу", - написано в том же папирусе. Этот папирус - наставление отца сыну, которого поместили в школу. Отец не жалеет самых мрачных красок для рассказа о жизни ремесленников. "Каждый ремесленник, работающий резцом, устает больше, чем землепашец. Поле его - дерево, орудие его - металл. Ночью, когда свободен он, он работает больше, чем могут сделать его руки. И ночью зажигает он свет. Каменотес ищет работу по всякому твердому камню. Когда же он кончает, руки его падают, он утомлен. И так сидит он до сумерек, колени и спина его согнуты..."

На правой части стены - картины сельскохозяйственных работ.

В самом нижнем ряду пастухи переправляют скот через реку, вероятно, гонят на север, на тучные пастбища дельты. Выше - садовники снимают с деревьев спелые фиги и срезают грозди винограда с густо растущих лоз. Еще выше происходит вспашка поля. Пара быков тянет деревянный плуг, их подгоняет погонщик, а пахарь ведет борозду. Перед ними идут двое работников с мотыгами и разбивают комья земли. Впрочем, не всегда быков впрягают в плуг. Иногда их заменяют людьми. И мы видим, как два человека пашут в одной упряжке.

На этой стене мы можем увидеть и уборку урожая.

В жарком климате Египта зерно быстро осыпается; как только созреет хлеб, его надо немедленно убрать. Поэтому на жатву послана целая толпа слуг. Одни жнут, другие вяжут снопы, третьи их уносят. И, наконец, последняя сцена, которая венчает конец работы. Носильщики с корзинами, полными зерна, медленно поднимаются по ступенькам лестницы в амбар, а писцы, сидя на корточках, учитывают собранный урожай.

Мы знаем не только, как были одеты и какими орудиями обрабатывали землю египтяне. Мы знаем даже, что они во время работы пели. Это были печальные песни, их записали древние художники над своими Картинами.

Пахарь подгоняет быков, оглядываясь на хозяина, и поет:

В другом месте изображены быки -они топчут колосья и таким образом молотят хлеб. Женщины совками кидают вверх зерна, и шелуха отлегает в сторону. И над всей сценой песня молотильщиков:

И, наконец, самая грустная, точно крик наболевшей души, песенка носильщиков:

Повернемся к северной стороне, и мы снова увидим Хнумхотепа.

Он стоит, окруженный слугами, такой же важный и величественный. Он кажется великаном, ведь его фигура в три раза больше фигур его подданных. Он смотрит вправо на стада, которые гонят пастухи, на птицеловов с сетью, наполненной утками и гусями, - это дары нома, он получает их как номарх - правитель области.