Роль магии в жизни человека широко отражена в произведениях египетской художественной литературы, дошедших до нас от разных времен (яркое свидетельство того, насколько глубоко внедрилась магия в мышление египтян). Для примера можно назвать сказки папируса Весткар, в которых повествуется о делах давно минувших дней - о чудесных событиях времен фараона Хеопса, строителя большой пирамиды, и его предшественников. Можно напомнить также, что "в двух больших демотических "романах" выводится с титулом "сетон" или "сетом" один из исторических его носителей - известный старший сын Рамсеса II - Хамуас. Первый роман, хранящийся в Каире и неоднократно переводившийся, относится ко времени первой поры птолемеевского господства, может быть, к царствованию Евергета, второй написан значительно позже, вероятно, в начале римского времени. Оба интересуются больше всего магией и волхвами" и представляют глубокий интерес для истории египетской культуры.

Остановимся очень коротко на практических «методах» египетской магии. Подражательная магия и магия симпатическая, т. е. магия замещения целого его частью или каким-либо его символом, естественно, нуждались в материалах - воске, глине, разных породах камня, крови животных. В отношении последней полагали, что она обладает особыми магическими свойствами. Для борьбы с сединой, например, пользовались мазью с примесью крови теленка черной масти. Слюне также приписывались магические свойства. Считалось, что она отпугивает вредоносные невидимые существа. К арсеналу магии относились и амулеты - изображения богов и других существ, отдельных их частей, миниатюрные модели разных предметов и т. п. Считалось, что магической силой могут обладать и иероглифы, обозначавшие людей, животных, предметы. Магическое значение имел цвет. Зеленый цвет, например, был цветом жизни. Магия имела свой сложный ритуал, строго предусматривающий, как, где, когда надо пользоваться теми или иными магическими предметами.

Что касается заговоров и заклинаний, то форма их, как и содержание, могла быть разнообразной. Это приказания, запреты, угрозы, обращения к богам, утверждения - заклинатель или лицо, в пользу которого делается заклинание, утверждают, что они подобны тому или другому великому богу или что они сами боги и т. п.

Магическая литература Египта - трактаты и тексты, посвященные "науке" магии, - не так уже велика. Перечислим основные названия, утвердившиеся в современной науке: папирус Берлинского музея № 3027, известный под названием "Заговоры для матери и ребенка"; магический папирус Харрис 500 Британского музея; магические папирусы музеев Турина, Лейдена и Лондона, демотические магические папирусы Лувра, Лондона и Лейдена, так называемая стела Меттерниха, впервые изданная и исследованная В. С. Голенищевым (стела относится ко времени XXX династии - IV в. до н.э.), и др. Наиболее полным по сей день собранием магических фактов из жизни древнего Египта является уже цитированный труд Фр. Лексы. На этом мы закончим рассмотрение магических действий в интересах живых и перейдем к проблеме толкования снов, непосредственно не относящейся к магии, но в какой-то степени связанной с ней.

Тексты, на основании которых можно было бы составить представление о взглядах египтян на природу сна, не сохранились. Однако из того, что известно науке, можно сделать косвенный вывод, что, по убеждению египтян, сон давал возможность человеку прийти в соприкосновение с миром сверхъестественного. Из "Поучения Мерикара" явствует, что толкование снов было уже сложившейся традицией, уходящей в глубокую древность. Эта традиция жила на всем протяжении истории Египта. В демотическом папирусе Инсингер (32, 13), относящемся к I в. н.э., сказано: "Бог создал сновидение, чтобы указать путь спящему, глаза которого во мраке". Таким образом, сновидения рассматривались не как нечто нейтральное по отношению к реальной земной жизни, а как предупреждение человеку о чем-то грядущем, как предсказание добра или зла. И если согласно сновидению предвиделось что-то плохое, для предотвращения зла, естественно, прибегали к магии.

Египтяне пользовались деревянными "подушками" (изголовьями, сделанными из дерева), которые представляли собой дугообразно изогнутую дощечку на подставке. (Такие "подушки" распространены и в XX в. у африканских народов и племен.) На подставке иногда изображались божества, которые могли оградить спящего от темных сил, например могущественная богиня Нейт. По пробуждении от дурного сна рекомендовалось немедленно прочесть соответствующее обращение к богине Исиде.

В Египте глубоко верили в вещие сны, в их истолкование, что зафиксировано в ряде памятников, дошедших до нас непосредственно из Египта. Вера египтян в сновидения была известна и в других странах древнего мира. Достаточно напомнить общеизвестный библейский рассказ (Бытие 41, 1-36) о том, как Иосиф истолковал вещие сны фараона, его виночерпия и хлебодара. Из Египта до нас дошло несколько текстов о вещих снах различных фараонов (с явлением божества) и о последствиях этих снов. Назовем их в хронологическом порядке.

Фараон XVIII династии Аменхотеп II (1436-1413 гг. до н.э.) во время своего второго похода в Азию, на девятом году правления, увидел сон: к нему явился сам бог Амон-Ра и поощрил своего сына к дальнейшим подвигам. На следующий день войска фараона под его личным водительством взяли два вражеских города.

Фараоя Тутмос IV, преемник Аменхотепа II, еще будучи наследником престола, также видел вещий сон. Стела, на которой излагается этот эпизод из его жизни, хорошо известна египтологам. Тутмос IV охотился недалеко от больших пирамид и большого сфинкса. Утомленный, он заснул в полдень в тени огромной скульптуры, и к нему явился бог Хармахис-Хепри-Ра-Атум, которого, по общепринятому мнению египтян того времени, изображал сфинкс, и повелел царственному сновидцу раскопать свое изображение, засыпанное по шею песком пустыни. Бог обещал Тутмосу трон. Проснувшись, Тутмос выполнил повеление божества и водрузил в честь этого события стелу с соответствующим текстом. Помимо всего прочего здесь интересно и то, что уже во времена Тутмоса IV (1413-1405 гг. до н.э.) сфинкс был засыпан песком.

Один из текстов повествует, что фараон XIX династии Меренпта (1224-1214 гг. до н.э.), сын Рамсеса II, накануне решающего сражения видел во сне бога Пта. Бог протянул фараону боевой меч и изрек: "Изгони опасения из твоего сердца". На следующий день враги были уничтожены. Известна стела фараона XXV династии Танутамона (664-656 гг. до н.э.), так называемая "стела сна". Еще до вступления на престол фараон увидел сон, предвещавший, по истолкованию его окружения, его воцарение в Куше и в Египте, - впоследствии так и случилось.

В дошедшем до нас демотическом школьном упражнении имеется несколько строк о том, как некий фараон спустился в мемфисский Серапеум. Там во сне ему явился какой-то дух и упрекнул фараона в недостаточной набожности.

В так называемой "стеле голода", относящейся ко времени Птолемеев, на скале на острове Сехель у первого порога Нила, речь идет о голоде, имевшем место в далекую от времени написания текста эпоху фараона III династии Джосера. Здесь излишне касаться вопроса о том, является ли этот текст фальшивкой времен Птолемеев или копией древнего документа. В тексте рассказывается о том, как бог Хнум, верховное божество области первого порога, явился к спящему фараону Джосеру и обещал прекратить голод.

Так называемая "стела Неаполя", найденная в Помпеях и хранящаяся в музее Неаполя, содержит автобиографические сведения о Самтауи-Тефнахте, номархе Гераклеополя. Трессон датирует этот текст временем борьбы Александра Македонского против персидского царя Дария III Комодана. В нем говорится о том, что гераклеопольское божество Харшеф явилось в сновидении номарху, занимавшему место медика при персидском царе, и дало ему совет вернуться в родной город, пообещав безопасность. Самтауи-Тефнахт последовал совету - один пересек ряд чужеземных земель и вернулся в Гераклеополь, "не потеряв ни одного волоса". "Водимый своим богом, он возвращается в родной город, где бог "дает ему хороший конец", т. е. он приспособился и к новому режиму македонян. Надпись чрезвычайно важна и интересна и является параллелью к знаменитой Ватиканской статуе: та начинает персидский период Египта, эта его заканчивает".

В трехъязычном декрете мемфисских жрецов в честь Птолемея IV Филопатора говорится о там, что этот царь во время своего похода в Сирию я Финикию видел во сне богов, предсказавших ему победу.

У верховного жреца бога Пта в Мемфисе была жена по имени Таимхотеп, рожавшая только девочек. Супруги обратились с молитвой о сыне к богу Имхотепу, тот явился верховному жрецу, которого звали Пшеренпта и повелел воздвигнуть памятник себе в одном из районов Мемфиса. Пшеренпта выполнил волю бога, и его жена родила сына.

О вещих снах египетских царей и высокопоставленных лиц было известно грекам. Геродот (II, 141) рассказывает об одном таком вещем сне фараона, которого он называет Сетос и которого датирует временем ассирийцев, упоминая Сеннахериба, царя Ассирии. Тацит (История, IV, 83-84) повествует о том, что Птолемей I Сотер видел во сне необычайно рослого и красивого юношу, который заявил царю: "Пошли самых верных друзей своих в Понт, дабы они привезли оттуда мое изображение. Царству твоему оно принесет счастье, а храму, где его поставят, - величие и славу". С этого начались те события, которые закончились основанием культа Сараписа в Александрии. Об этом же событии несколько позже повествует и Плутарх в своем трактате об Исиде и Осирисе (гл. 28).

Иосиф Флавий в сочинении "Против Апиона" (гл. XXXII) приводит рассказ стоика Херемона о том, как египетский фараон Аменофис видел во сне богиню Исиду, которая упрекала царя в том, что был разрушен ее храм во время войны и что царь, желая "очистить" свою страну от "нечестивых", изгнал из Египта 250000 человек - это и было якобы "исходом" евреев из Египта.

Греческий папирус Лейден U, относящийся ко II в. до н.э., рассказывает о вещем сне фараона Нектанеба: бог Арей, египетский Инхар, дал понять царю, что он недоволен тем, что храм в его честь недостроен; проснувшись, царь принимает меры для завершения строительства храма. Текст является пересказом египетской сказки, конец его не сохранился.

В Оксиринхском папирусе № 1381 (II в. н.э., время римского императора Антонина) неизвестный автор сообщает, как во сне к нему явился сам бог врачевания Имхотеп и стал упрекать его в том, что он не сдержал своего обета перевести на греческий язык египетский текст. Проснувшись, автор понял, что он болен из-за нарушения своего обета, приступил к его выполнению и выздоровел.

В греческом папирусе Каир, Зенон I, 59034 имеется письмо некоего Зоила Аполлонию, в котором Зоил пишет, что он видел во сне бога Сараписа, велевшего ему отправиться в Александрию и повлиять на сановника, от которого зависело сооружение алтаря богу. Но Зоил не внял этим указаниям и заболел.

Информацию о вещих снах мы находим и в египетской литературе: в тексте, известном в науке под названием "Принцесса из Бахтана"; в сказках о верховных жрецах Мемфиса - о Мехит-Усхет, жене Сатни-Хаэмуаса, видевшей сон о том, как ей обрести способность к деторождению; в сказке о Са-Осирисе, где рассказывается, как Панехси, сын Хора, увидел во сне самого бога Тота, вооружившего его магическими познаниями. Совокупность приведенных фактов, а это лишь очень незначительная часть - большинство до нас не дошло, отлично показывает, какое значение имели сны в жизни египтян. Прежде всего, сны расценивались как откровение божества человеку, как непосредственный контакт бога с человеком. Однако такого откровения удостаивались в основном фараоны и их окружение.

О сновидениях простых смертных предстоит рассказать особо. Если сны фараонов и высокопоставленных лиц были откровением, четким указанием бога человеку, то в снах простых смертных устанавливался неопределенный, порой загадочный контакт человека с неземным миром. Для понимания смысла этого контакта требовались особые познания, которыми простые смертные не обладали. Сны могли разъяснить лица, черпавшие эти познания из особых текстов, либо "инспирированных" богами, либо освященных авторитетами древности. К таким текстам относится прежде всего папирус Честер-Битти III времени Нового царства. Вероятно, это копия с оригинала времен Среднего царства. Пользуясь русским народным термином, назовем этот текст "сонником". Очень любопытна его особенность - разделение людей на две категории: последователей бога Хора и последователей бога Сетха. К первой категории относятся обычные, добропорядочные люди, ко второй - люди в той или иной степени злонамеренные и рыжие. Последнее объясняется тем, что красноватый, или рыжеватый, цвет пустыни, над которой властвовал бог Сетх, бог враждебного людям порядка, был отличительным признаком "последователей" Сетха. К сожалению, папирус сильно поврежден, вследствие чего мы лишены дополнительных сведений о разделении Людей на указанные две категории. Сонник не содержит никакой другой систематизации возможных сновидений, кроме той, что одни предсказывают добро, а другие - зло. Составлен он по следующему принципу: если человек видит во сне, что он делает то-то и то-то, это хорошо (или плохо) и означает что...

Например: "Если человек видит себя во сне узревшим мертвого быка, [это] хорошо - означает видеть [умершими] своих врагов". Таких сонников сохранилось немного, особенно интересны демотические сонники.

Остается остановиться еще на одном аспекте египетских взглядов на сон - как на один из методов лечения. Об этом рассказывает Диодор (I, 25). Он утверждает, что богиня Исида считалась у египтян изобретательницей многих целебных средств, но самым главным из них был сон. Богиня являлась во сне больным, иногда безнадежно, и вылечивала их чудесным образом. Сообщение Диодора неполно: такого же мнения египтяне придерживались и в отношении ряда других божеств. Лечебный сон не был чем-то случайным, неожиданным; это был сон, в который больные погружались преднамеренно, иногда при помощи кого-либо и не где-нибудь, а в специально отведенных местах при храмах разных божеств.

Такими местами были часовни в честь обожествленного Аменхотепа, сына Хапу, санаторий близ храма Хатхор в Дендере, мемфиоский Серапеум, канопский Серапеум (современный Абу-Кир, к востоку от Александрии), молельня бога Беса в Абидосе, наконец, в городе Антиное, основанном во времена римского господства по указу императора Адриана. Ангиной, любимец Адриана, утонул в Ниле в 130 г. н.э. Император не только основал город в честь Антиноя, но и создал широко распространенный, в том числе и в Риме, культ Антиноя. На площади Монте Пинчио в Риме стоит обелиск (так называемый обелиск Барберини), иероглифические тексты на нем посвящены Антиною. В них говорится, что Антиной лечит и египтян, обращающихся к нему, посылая им сон. Лечебный сон при храмах, как указал А. Вольтен, - явление очень близкое древнегреческой практике. Лица, занимавшиеся при храмах лечением и толкованием сновидений, были квалифицированными жрецами-чтецами, нередко связанными с "домами жизни". Последние существовали при многих храмах: это были скриптории, где создавались в первую очередь магические и религиозные тексты, а не высшие школы вроде университетов, как полагали раньше. Именно творческие скриптории, в основном магико-религиозного направления, оказывавшие очень серьзное влияние на духовную жизнь египтян. Писцы "дома жизни" считались самыми квалифицированными, образованными и мудрыми из всех писцов.