Кладовая

     Только через пять лет после открытия гробницы, в ноябре 1927 г., наступил черед исследования последнего ее помещения - кладовой. Уже при первом беглом ознакомлении с ней стало очевидно, что по сравнению с относительным, хотя и весьма далеким от идеального, порядком в сокровищнице здесь царил невообразимый хаос: предметы погребального ритуала, кровати, кресла, табуреты, скамейки для ног, алебастровые и глиняные сосуды, луки и стрелы, ларцы и многие другие вещи беспорядочно громоздились друг на друге. Сундуки были опрокинуты, а содержимое их разбросано. Грабители вели себя здесь предельно бесцеремонно. Впрочем, так поступали они и в других комнатах, но там чиновники некрополя постарались прядать хотя бы какое-то подобие благообразия. В кладовой же все было оставлено в том виде, в каком покинули ее воры, следы босой пятки одного из которых отчетливо, на века, отпечатались на крышке стоявшего у входа сундука.
     Чтобы проникнуть сюда, грабители пробили лаз в нижней части обмуровки из обмазанных слоем извести обломков песчаника, закрывавшей вход. На сохранившейся верхней части обмазки виднелись оттиски четырех различных печатей царского некрополя с весьма трудно читаемыми надписями, вроде "Небхепрура, который создал изображение Осириса и построил дом его", "Небхепрура-Анубис, торжествующий над .Девятью луками" и т. п.
     В кладовую, загроможденную до такой степени, что некоторые предметы чудом сохраняли равновесие, нельзя было войти. Поэтому, чтобы начать разборку заполнявших ее вещей, следовало, соблюдая особую осторожность, работать, перегибаясь через порог и просунув в кладовую лишь голову и руки. Когда же приходилось тянуться за особо тяжелой вещью, готовой в любой момент свалиться и обрушить другие предметы, три или четыре человека удерживали работающего археолога за веревку, пропущенную у него под мышками.
     Казалось, что может рассказать эта беспорядочно наваленная груда разнообразных вещей о событиях трехтысячелетней давности? Но Г. Картеру и его сотрудникам при внимательном, подробном и вдумчивом изучении отдельных предметов, их взаиморасположения и следов, оставленных грабителями, подобно следователям, восстанавливающим картину преступления, удалось представить в общих чертах все происшедшее в гробнице до того, как вход в нее на века был скрыт хижинами рабочих.
     Как уже говорилось, предполагалось, что грабители проникали в гробницу дважды. Но лишь при исследовании кладовой догадка эта подтвердилась окончательно. Удалось также получить ответы на некоторые вопросы, прежде неясные.
     В передней комнате и в проходе, ведущем от дверей, лежали брошенные пустые каменные сосуды, явно сюда не относящиеся. Когда-то в них содержались всевозможные душистые масла и притирания, для изготовления которых с большими затратами и трудностями доставлялось сырье из далеких южных стран. Благовония эти были у египтян в большом ходу, особенно у женщин, и весьма ценились. Стоили же они очень дорого. Видимо, вторично грабители проникли в гробницу со специальной целью их похитить. Воры вытащили сосуды из кладовой в переднюю комнату и здесь перелили их содержимое в другую, более удобную для транспортировки тару, а сосуды бросили где попало. Во всяком случае, по предписаниям погребального ритуала, когда каждый предмет или группа предметов должны занимать место в отведенном для них помещении и даже в определенном месте его, им надлежало находиться именно в кладовой. В гробнице Тутанхамона этот порядок оказался нарушенным, то ли вследствие небрежности служителей некрополя, приводивших ее в порядок после ограбления, то ли с самого начала. Она была сравнительно небольшая и сооружена не по обычному плану; видимо, поэтому в целях экономии места пришлось изменить предписания обычного ритуала. В кладовой, которая прежде всего предназначалась для хранения запасов продовольствия, вина, масел и благовоний, оказалось множество предметов, названных Г. Картером "чужеродными". С них он начинает описание ее содержимого.
     На самом верху груды вещей лежали три больших ложа. Устройство их весьма примитивно: на деревянную раму, опирающуюся на ножки в виде львиных лап, натянуты веревочные сетки; в ногах имеется панель. Особенно примечательно одно из них - из черного дерева, облицованное листовым золотом. Растительный орнамент, образованный гирляндами лепестков и фруктов, связками папируса и красноголовой осоки, символизировал единение обеих частей Египта - Южной и Северной. Он был выгравирован на полированном золоте.
     В другом конце кладовой находилось еще одно ложе - складное. Оно, по-видимому, дорожное и отличалось от первых трех тем, что состояло из трех частей, скрепленных бронзовыми, легко вынимавшимися петлями.

Комод из красного дерева в форме столика; переносной ларец из кедрового дерева с двускатной крышей (обнаружен в передней комнате) и расписной ларец с инкрустациями из слоновой кости.

     Вообще в этом помещении оказалось особенно много мебели, причем отдельные ее экземпляры по художественным своим достоинствам почти достигали уровня непревзойденного парадного трона из передней комнаты. Прежде всего это относится к креслу, получившему название "жреческий трон". Оно, вероятно, использовалось в тех случаях, когда Тутанхамон выполнял какие-либо церемонии, связанные с государственным официальным культом. Ножки трона скреплены так, как скрепляется складной стул, т. е. наискось; вогнутое его сиденье сделано из черного дерева и инкрустировано слоновой костью. Оно имитирует пятнистую шкуру какого-то животного, возможно гепарда. Ножки также из эбена, украшены золотыми поясками и инкрустированы. Заканчиваются они резными утиными головками. Верх спинки трона отделан листовым золотом и инкрустирован фаянсом, цветным стеклом и камнями. На ней изображен солнечный диск Атона и начертаны собственное и тронное имена фараона в их первоначальной форме, т. е. так, как они писались до восстановления культа Амона. Ниже на вставленных горизонтально и вертикально пластинках эбенового дерева тоже перечисляются его различные имена, причем упоминаются оба написания: Тутанхатон и Тутанхамон.