Не правда ли, как в северном дворце, так и в южной усадьбе звание и имя царевны Ми-йот вставлены в чужое титло, в титло некоей женщины, чье имя было изглажено. Но этим сходство не ограничивается. В конце переделанных титл в усадьбе бывает такое же краткое и необычное сочетание: "дочь царева Ми-йот". Краткость титла Ми-йот в усадьбе и в северном дворце объясняется одной и той же причиной: в предшествующей части надписи сохраняли при переделке что-то от прежнего состава титла. Во дворце пустое место, образовавшееся после уничтожения имени, было ограничено также снизу оставленным там исконным многолетием.

Мы хорошо знаем, чье имя значилось первоначально в усадьбе и что там не смели трогать в предшествующей части надписи. Невозможно сомневаться в том, что и в северном дворце изглаженное имя звучало "Кийа", а не подлежавшей переделке частью надписи было имя царя. Иными словами, можно спокойно восстановить на дворцовом косяке знакомое титло: "Жена... царя и государя... Нефр-шепр-рэ Единственного для Рэ... Кийа" с добавлением многолетия "жива она!". Это многолетие, отсутствовавшее в усадьбе, имелось после имени Кийа на камнях из Шмуна. Но если сооружение, расположенное сразу налево от главного входа, так сказать, на самом видном месте, было домашним святилищем Кийа, то не была ли она хозяйкою северного дворца в целом? Или точнее: не был ли северный дворец местом совместного пребывания Амен-хотпа IV и Кийа, поскольку крошечный дворец у большого пруда в усадьбе на юге вряд ли годился для чего иного, как для кратковременных посещений?

Веселый дворец на севере, веселая усадьба на юге - и то, и другое связано с Кийа, подобно тому как главный дворец царя возле главного храма солнца связан с царицей Нефр-эт. Не вносит ли это новую и живую черточку в образ любимицы Амен-хотпа IV?

По времени святилище Кийа в северном дворце должно быть близко к ее "сени Рэ" в главном солнечном храме. Как северный дворец, так и эту "сень Рэ" отделывали одинаково при позднем солнечном имени, и как тут, так и там за именем Кийа следовало многолетие "жива она!".

У Кийа было и свое большое собственное хозяйство, или, как тогда говорили, "дом", с богатыми угодьями, рабочей силой и служащими. Среди производственных пометок на сосудах с припасами имеются две, касающиеся, по-видимому, прямым образом хозяйства Кийа. Одна из них, найденная еще В. М. Флиндерсом Питри в конце прошлого века на месте солнцепоклоннической столицы, помечена 11-м годом царствования Амен-хотпа IV и была сделана управляющим виноградником, поставлявшим вино царской возлюбленной: "Год царствования 11, вино дома честной (особы) Ки[йа] - - - - - начальник сада Хайа". Другая пометка, сделанная на пять лет позже, в 16-м году царствования, и в винограднике, управлявшемся другим лицом, была найдена там же во время английских раскопок "города Эх-не-йота" в конце 20-х - начале 30-х годов нашего столетия: "Год царствования [1]6, вино дома честной (особы) - - - - - [начальник] поливного хозяйства Ра-мосе". Как большинство виноградников того времени, эти угодья "честной" были, наверное, расположены на севере Египта. Кем-нибудь иным, чем наша Кийа, "честная" пометок вряд ли могла быть.

Звание "честной", по-египетски шапсе, носили в те поры как раз побочные жены фараонов. Очень живо, хотя и в очень невыгодном свете, такая "честная", влиятельная и властная, выведена в так называемой сказке, о двух братьях. Сказка дошла до нас в списке, века на полтора более позднем, чем царствование Амен-хотпа IV, однако ничто не мешает ей быть сложенной несколько раньше.

Явление царя во дворцовом окне, совместный выезд на колесницах царя и его "честной", их совместное веселое времяпрепровождение, "честная", наливающая царю вино, - все это приводит на ум сходные изображения из быта солнцепоклоннического двора, в том числе с участием самой Кийа.

Вот что рассказывает сказка о "честной". После того как ее будущий законный супруг Бит, бежав из Египта, поселился в Долине кедра, "он повстречал девять (богов), а они шли, творя промышление о своей земле до края ее... И сердце их болело о нем весьма, весьма. И Ра-Хар-Ахт (египетский бог солнца) сказал Хнуму (богу - образователю людей по египетским представлениям): Да образуешь ты женщину - жену Биту, (чтобы он) не сидел один".

Тогда Хнум сотворил ему сожительницу. И была она совершен(на) плотью своей более женщкны-жены всякой, которая в этой земле до края (ее). И бог всякий (был) в ней.

Тогда семь Хат-хор (т. с. фей) пришли погляде(ть на) нее. И они сказали уста(ми) одни(ми): ,,0на умрет (от) ножа..."

Ну а по прошествии дней многих после этого Бит пошел охотиться по своему обыкновению повседневному. Вышла тут юница покружить под кедром, который подле ее дома. А увидела она море, бившееся за нею. И она принялась бежать от него. И она вошла в свой дом.

Тогда море воззвало к кедру, сказав: ",Заполони мне ее!" И кедр достал косичку от волос ее.

Тогда море доставило ее (т. е. косичку) в Кэме (т. е. в Египет). И оно положило ее в месте прачешников фараона.

Тогда запах косички волос явился в одеждах фараона. И брани(лись) (фараон) с прачешниками фараона, сказав: "Запах умащения в одеждах фараона". И стали браниться с ними постоянно. И не знали они (т. е. прачешники), что (и) сотворят. И начальник прачешников фараона пошел на берег. И было сердце его дрябло весьма, весьма из-за (того, что) брани(лись) с ним постоянно.

Тогда (он) остановился. И он стал на нагорье прямо против косички волос, которая в воде. И он дал спуститься (людям). И доставили ее ему. Найден был запах сладостным весьма, весьма. И он взял ее к фараону.

Тогда они сказали фараону: "(Что) до этой косички волос, (то) принадлежит она одной отроковице (т. е. дочери) Ра-Хар(-Ахта)..."

Тогда величество его дал пойти людям пехотным многим, равным образом коннице (т. е. колесничному войску), чтобы доставить ее обратно (!). И была (некая) женщина-жена среди них. И дал (и) ей украшения всякие добрые женские в руку ее.

Тогда та женщина пришла в Кэме вместе с нею. И веселились о ней в земле до края ее.

Тогда величество его полюбил ее весьма, весьма. И произвели (фараон) ее в честную большую.

Тогда говорили (фараон) с нею, дабы сказала она, (что) мысл(ить) (об) ее муже. И она сказала величеству его: "Дай срубить кедр и рассечь его". И дали (фараон) пойти людям пехотным с их мед(ными орудиями) срубить кедр. И они достигли кедра. И они срубили цвет (т. е. шишку), на которой сердце Бита. И он опустился (на землю) мертвым в тот час малый (т. е. тотчас)".

После того как брат Бита оживил его и Бит обернулся быком, "он достиг того (места), в котором были (фараон).

Ну а по прошествии дней многих после этого он вошел в чистое (помещение). И он встал в том (месте), в котором (была) честная. И он стал говорить с нею, сказав: "Гляди, я жив-таки". И она сказала ему: "Ты кто же?" И он сказал ей: "Я - Бит. (Я) веда(ю все(?)): когда дала ты рассечь кедр для фараона, (это было) из-за меня, (чтобы) не дать жить (мне). Гляди, я жив-таки: и я - бык".

Тогда честная устрашилась весьма, весьма по поводу сообщения, сказанного е(й) ее мужем.

Тогда он вышел из чистого (помещения). И величество его село, творя день добрый вместе с нею. И она наливала величеству его. И были добры с нею весьма, весьма.

Тогда она сказала величеству его: "Дай клятву мне богом, сказав: "(Что) до того, что скаже(т честная (?)), (то) я услышу в угоду ей". И он услышал сказанное ею все", Да поем я печени этого быка, потому что он не сотворит нечто (особенное)", - (так) рекла она, сказав ему. И были раздосадованы по поводу реченного ею весьма, весьма. И сердце фараона болело о нем весьма, весьма.

Ну а после, (когда) земля (стала) светла (и) второй день объявился, возвестили жертвоприношение большое, именно принесение в жертву быка. И дали пойти одному резнику (?) главному величества его, чтобы дать правиться (принесению в жертву) быка. Ну а затем дали правиться (принесению в жертву) его. Ну а он (был) на плечах людей. И он двинул шеею своею. И он дал сброситься каплям двум кро(ви) подле (дверных) косяков (?) двух величества его. И одна объявилась (по одну) сторону двери большой фараона, а другая - по другую сторону. И они проросли в виде персей двух больших. И каждая из них (была) первенственной...

Ну а по прошествии дней многих после этого величество его воссияло в окне лазоревого камня (с) венком (из) цветов всяких на шее, и (воссиял) он (затем) на колеснице светлого золота. И он вышел (т. е. выехал) из дома царева поглядеть (на) персеи.

Тогда честная вышла (т. е. выехала) на упряжке следом за фараоном.

Тогда величество его село под одной персеей, (а честная под другой персеей (?)).

(Тогда Бит стал(?)) говорить со своею женою: "О, лгунья! Я - Бит. Я жив наперекор (?) тебе. (Я) веда(ю все (?)): то, что дал (а ты) срубить (кедр) для фараона, это (было) из-за меня, и я явился быком, и ты дала убить меня".

Ну а по прошествии дней многих после этого честная стала, наливая величеству его, (и) были добры с нею, (и) она сказала величеству его: "Дай клятву мне богом, сказав: "(Что) до того, что честная скажет мне, (то) я услышу то в угоду ей", - (так) да скажешь ты". И он услышал сказанное ею все, (а) она сказала: "Дай срубить эти персеи две и претворить их в предметы обстановки добрые".

Тогда услышали сказанное ею все.

...Тогда величество его дало пойти мастерам знающим. И срубили персеи в угоду фараону. А глядела (на) то жена царева - честная.

Тогда одна щепка (от) летела. И она вошла в уста честной...

Ну а по прошествии дней многих после этого она родила сына-мужчину. И пошли сказать величеству его: "Родился тебе сын-мужчина".

Тогда доставили его. И дали ему кормилицу (и) няней. И веселились по всей земле до края ее. И сидели (фараон), сотворяя день добрый. И явились ликующими (?). И величество его полюбил е(го) весьма, весьма в тот (же) час. И произвели (фараон) его (в) сына царева Коша (т. е. в наместника Эфиопии).

Ну а по прошествии дней многих после этого величество его поставило его повелител(ем) земли до края (ее).

Ну а по прошествии дней многих после этого, когда завершил он [годы] м[но]гие как повелитель в земле (египетской) до края ее, тогда величество его отлетело на небо.

Тогда сказали (новый фараон): "Да доставят мне моих сановников больших величества его, (чтоб) дал я ведать им замыслы всякие, выявившиеся по отношению ко мне".

[То]г[д]а доставил[и] ему его жену. И он судился с нею перед ними. И сотворили "да" на том (?) (т. о. признали ее виновной)".

В народной сказке "честная" - существо сверхъестественное по происхождению. Она - прекрасная дочь - "отроковица" - солнечного бога, прямо подстать "отроку доброму солнца живого", как величала своего царственного возлюбленного Кийа. В жизни царские "честные" бывали куда более скромного происхождения. Так, по памятнику Берлинского музея того же примерно времени, что и сказка, некая "честная фараона" была дочерью, хотя и сравнительно высокопоставленного, но все же рядового жреца и сестрою "слуги фараона". Но в "честных", по-видимому, числились и дочери царей великих держав, присылавшиеся в Египет в жены фараону. Во всяком случае на одной гробничной принадлежности (так называемом "конусе"), близкой по времени к солнцепоклоннической поре, хозяин гробницы носит звание: "больший (т. е. управляющий) дома честной нахараинской" (Нахараин - Месопотамия, могущественное царство Митанни по среднему течению Евфрата).

Внимательный читатель, возможно, заметил, что в одном месте сказки зловещая красавица названа одновременно "честною" и "женою царевой": "жена царева - честная". Слова "жена царева" заключены в ободок, как было принято в скорописи, когда это звание одно без имени служило обозначению царицы. Что Кийа тоже могла быть одновременно "честною" и "женою царевой", показывает чернильная пометка из раскопок В. М. Флиндерса Питри в Ах-йот: "(напиток) срмт жены царевой Кийа", где имя "Кийа" еще не вписано в ободок как царское. Имеется еще другая скорописная пометка, переданная лишь в извлечении в последнем издании английских раскопок "города Эх-не-йота", в которой упоминается "сень Рэ жены царевой - жива она! - на юге". В этой "сени Рэ", естественно, хочется вместе с издателем, X. В. Фэермэном, видеть ту самую "сень Рэ", которая имелась в царской усадьбе на юге Ах-йот. Но усадебная "сень Рэ" принадлежала не царице Нефр-эт, а Кийа, так что Кийа и должна быть "женою царевою", упомянутою в пометке. В пометке звание "жена царева" заключено в ободок и снабжено многолетием "жива она!". Подобно ободку, многолетие подобало обозначениям царей и цариц - даже для царевен ни то, ни другое не было принято.

Затем читатель мог также заметить, что один раз в сказке красавица названа не просто "честною", а "честною большою". Кийа тоже величалась "большою": "жена-любимец большая". Прилагательное о "большой" было словом, хотя и древним, но употребительным в просторечии в занимающую нас пору, чего нельзя сказать о более торжественном вэр "великий". Последнее прилагательное входило в состав звания царицы Нефр-эт "жена царева великая". И вот любопытно, что к самому концу царствования своего супруга Нефр-эт, не отказываясь от стародавнего обозначения "жена царева великая", начинает величаться также по-новому: "жена царева большая".

Повлияло ли на царицу звание все более и более возвеличивавшейся соперницы, трудно сказать. Однако уже наставал час, когда побочной жене фараона суждено было, видимо, вознестись выше самой царицы. Если второй фараон действительно Кийа, то она под конец царствования своего возлюбленного стала его венценосным сотоварищем.

Этому сотоварищу Амен-хотп IV отдал свой фараоновский синий венец. Отныне именно в нем появлялся на памятниках новоявленный второй царь. Неотъемлемой частью венца был царский аспид. В руки женственный венценосец получил царские скипетры. Но увенчанный фараоновским венцом, держащий фараоновские скипетры, он должен был облечься в соответствующие им фараоновские одежды: получить право на царский передник, убранный по низу изображениями аспидов, носить по-мужски укороченное складчатое одеяние. Правда, было сделано некоторое послабление: складчатое платье младшего царя оставалось шире, чем одеяние старшего, да и длина облачения была у него большею, чем у того.

Для подданных женственный фараон становился предметом поклонения вместе с Амен-хотпом IV и самим солнцем. Французская исследовательница К. Дерош-Ноблькур правильно подметила, что второй фараон, которого она вместе со всеми принимала за Семнех-ке-рэ, заменил тут царицу Нефр-эт. Возможно, что маленькая плита с незаконченным изображением второго царя, наполняющего чашу первому, была тоже заказана частным лицом, но достоверно это известно о другой небольшой плите с изображением царей за столом. Надпись на ней сообщает, что ее "сотворил воин (подразделения) Воссиявший в правде" ("Воссиявший в правде" - одно из имен высокочтимого Амен-хотпом IV отца и предшественника Амен-хотпа III). Значит, даже простой воин находил нужным заказывать моленную плиту с изображением новоявленного фараона! Самому солнцу, представленному вверху плиты, не оставалось ничего другого, как одинаково ласково простирать свои руки-лучи к тому и другому царю и подносить к носу каждого по знаку жизни. И оба царя восседают за столом почти как равные. Как это отлично от сходной плиты, на которой Кийа была переименована в Семнех-ке-рэ! Там она стояла, смиренно склонившись позади своего повелителя, больше придаток к нему, чем предмет поклонения, но тогда она явно не была еще фараоном - ведь платье на ней чисто женское. Плита эта, видимо, была тоже частного лица, так как на обратной стороне изображено молящимся некое должностное лицо солнечного храма.