Расстановкою по погребальному помещению заупокойных кирпичей на имя Амен-хотпа IV Э. X. Гардинер считал доказанным, что люди, ответственные за погребение, были твердо уверены, что хоронят именно этого фараона. Если кирпичи были изготовлены значительное время спустя после смерти царя-солнцепоклонника, возражения В. Фэермэна теряют свою силу.

Бесспорно, волшебные кирпичи - веский довод в пользу тождества покойного с Амен-хотпом IV. Но еще более веский довод представляет сам гроб, если он переделан для Амен-хотпа IV через значительный промежуток времени после его смерти в связи с похоронами в так называемой "гробнице Тэйе". Переделка золотого гроба была делом дорогостоящим и трудоемким. Потрачено было немало золота на вставки в надписи, вставки были очень часто с мелочной тщательностью пригнаны ко краям строк, знаки бывали на вставках не только выполнены с мельчайшими подробностями, но и выложены разноцветными составами. Не говорим уже о добавленных при переделке налобной змее, бороде, скипетрах. Нельзя себе представить, чтобы столько средств и труда потратили на переделку гроба на имя Амен-хотпа IV, не зная достоверно, что подлежавшие погребению останки - его и никого другого.

Таким образом, заключение науки о древностях может быть, как будто бы, только одно: молодой человек, похороненный в золотом гробу, не кто иной, как Амен-хотп IV.

А для врачебной науки? Может ли быть для нее этот молодой человек царем-преобразователем? Гроб Кийа был очень маленьким гробом. Если его переделывали для Амен-хотпа IV, то фараон должен был быть на редкость маленьким мужчиной. И что же? Наш молодой человек, пускай с трудом, но все-таки умещался в подобном гробу!

Для врачебной науки несомненно, что почившему не было и 25 лет. Вполне вероятно, что он скончался на 20-м году жизни. Следов недуга, который мог бы задержать возмужание, на костяке не обнаружено. Покойный юноша явно не Амен-хотп IV. Тот процарствовал около 17 лет, а приступил к нововведениям вскоре по воцарении; к тому же к 6-му году царствования у него уже была дочь.

Далее, для врачебной науки несомненно, что покойный ни лицом, ни телосложением не походил на Амен-хотпа IV. У молодого человека не могло быть ни острого отвислого подбородка, ни полных бедер; не было у него и объемистого таза.

Но если покойный не Амен-хотп IV, то кто же он, как не Семнех-ке-рэ? К такому выводу вслед за Д. Э. Дэрри приходит и Р. Дж. Харрисон, осуществивший всестороннее обследование останков.

Что же получается? Полное расхождение между свидетельством древностей и врачебным заключением? Да, как будто бы так. Но разве можно на этом успокоиться?

Издавна те ученые, которые верили в тождество мертвеца с Амен-хотпом IV, задавали себе недоуменный вопрос: как это могло случиться, что золотое лицо царя на гробе изуродовали, изображение царя на надгробной сени изгладили, имена царя и там и тут уничтожили, а самый труп царя не тронули?

Естественно и просто было б ответить: те люди, которые истребляли память Амен-хотпа IV, не принимали за него того мертвеца, которого они оставили во гробе. И врачебная наука доказывает, что они не ошибались.

Ну а те люди, которые совершали погребение, те-то были уверены, что хоронят четвертого Амен-хотпа! Очень трудно поверить, что они ошибались. Гроб был переделан для него с большою затратою труда и золота, и явно по распоряжению правительства. Неужели оно затеяло бы такую переделку, не располагай оно несомненными останками того, для кого ее предпринимали?

Но если никто не ошибался, то возможно только одно решение. Когда совершали погребение, в золотом гробу лежал Амен-хотп IV; когда истребляли его память, там уже лежал кто-то другой. Иными словами, Амен-хотпа IV вынули, когда уничтожали его имена и изображение, а взамен положили останки другого лица.

Стоит лишь прийти к такому заключению, как разом станут понятны и прочие случаи кажущейся непоследовательности, наблюдающиеся в тайнике.

Надписи внутри гроба и по его наружным сторонам никогда не были изданы в своем подлинном виде: их воспроизводили всегда печатным набором (типографскими иероглифическими знаками). В подлинном виде обнародованы лишь надписи снаружи крышки (снимок) и на подошвах гроба (воспроизведение от руки по снимку). Переиздавая надписи в 1916 г., Ж. Даресси передал их все печатным набором, но при этом в пустые ободки, содержавшие имена царя, вписал по-французски в одних случаях - "пусто", в других-"вырвано". С помощью снимка и воспроизведения от руки можно узнать, что отвечало на подлиннике каждой отметке. На надпись снаружи крышки приходится отметка "пусто". Здесь ободок с царским именем вырезан и удален бережно, негрубо. На надпись на подошвах приходится отметка "вырвано". И там, действительно, царское имя все три раза грубо и небрежно выдрано. Но Ж. Даресси ставит "пусто" и в надписях по наружным сторонам гроба, два раза в правой и два раза в левой. "Вырвано" же значится у него еще в надписях внутри гроба - в той, что снизу на крышке, и в той, что на дне.

Таким образом, отметки "пусто" относятся к надписям вверху крышки и по наружным сторонам гроба, т. е. к надписям, выполненным по золотому листу роскошными письменами - с многообразными и разноцветными вставками. Напротив, все отметки "вырвано" относятся к надписям внутри гроба и на его подошвах, следовательно, к надписям, нанесенным на золотой лист без каких-либо вставок. Значит, богатые надписи щадили. Плохо обошлись лишь с надписями, не видными снаружи да более простенькими. Память Амен-хотпа IV истребляли, но гроб берегли - для кого! Очевидно, для того, кого в нем оставили.

Когда Т. М. Дэвис и его спутники впервые спустились в тайник, они нашли погребальную сень, которой полагалось стоять над гробом, разобранной. Еe дверцы лежали одна за другой на щебне, заполнявшем спуск. Притолока и косяки лежали на полу. Верхний край сени и стенки были прислонены к стене. С этих стенок листовое золото большей частью отвалилось, но на задней стенке сооружения, лежавшей плашмя на полу, оно сохранилось. На ней зияли пустые очертания изглаженного изображения царя. Не менее старательно были опустошены на ней и все ободки, содержавшие его имена. Та же участь постигла имена Амен-хотпа IV и на других частях сени, валявшихся на земле: на притолоке, косяке, полотнище двери. Напротив, на одной из стенок, стоявших у стены, на той из них, что сохранила часть золотого покрытия, ни изображение царя, ни его имя "Эх-не-йот" не были изглажены, хотя были на самом виду. Очевидно, части разобранной сени клали на пол и затем уничтожали на них ненавистные изображения и имена, до стенок же, оставшихся стоять у стены, очередь не дошла. Что-то помешало довести дело разрушения до конца. Заложив кое-как каменьями вход - впереди прежней прочной преграды, - разрушители ушли. Возможно, они даже оставили в тайнике медный резец и деревянный молот. Однако обратно туда недруги покойного не пришли.

Недруги... Да. Но Амен-хотпа IV, а не того мертвеца, которого они покинули в склепе. Те люди, что так осторожно удаляли имена Амен-хотпа IV на гробе в надписях приметных и богатых, не менее примечательно обошлись с именами и на надгробной сени.

Она была сенью царицы Тэйе, и потому там значились наряду с именами заказчика - Амен-хотпа IV также имена его отца, супруга царицы, Амен-хотпа III. И вот в двух местах вместо изглаженного имени сына было вставлено имя отца. В одном случае издатель отметил, что фараоновское имя Амен-хотпа III "Неб-ма-рэ" вписано вместо уничтоженного имени сына красными чернилами. В другом случае издатель не сделал такой оговорки, но "Неб-ма-рэ" там тоже написано со знаком, изображающим древнюю богиню правды - Мэ, а личное имя звучит "[Амен]-хотп, властитель Висе (т. е .Фив)", и сопровождается наименованием "большой по веку своему", т. е. "долговечный".

Надгробная сень была изготовлена в последние годы Амен-хотпа IV, как доказывает титло солнца и своеобразное написание имени "Неб-ма-рэ" без многобожеского знака Мэ там, где "Неб-ма-рэ" является исконным. Если б занимающее нас сейчас "Неб-ма-рэ" находилось на сени с самого начала, оно тоже было б написано без знака Мэ. Но оно написано с ним - точь-в-точь, как то "Неб-ма-рэ", о котором сам издатель сказал, что оно вставлено красными чернилами вместо изглаженного имени. Далее, в последние годы Амен-хотпа IV никто не посмел бы привести личное имя его отца - "Амен-хотп, властитель Висе", упоминавшее отверженного Амуна ("Амен-хотп" значит "Амун умиротворен"). Личное имя царского родителя тогда или просто опускали, или взамен повторяли фараоновское имя "Неб-ма-рэ". Окончательно изобличает вставку, подмену имен Амен-хотпа IV именами Амен-хотпа III, наименование "большой по веку своему", свойственное из всех фараонов одному Амен-хотпу IV.

Если бы разрушители задавались одною целью истребить память Амен-хотпа IV в месте его погребения, то разве стали б они вписывать взамен одних имен другие? Возможно, что это было сделано из уважения к хозяйке сени - супруге преданного старине Амен-хотпа III. Но и в таком случае это означало б, что захоронение желали сохранить. Ради кого? Ради того, кого оставили в золотом гробу.

Итак, в царствование Тут-анх-амуна в тайнике на царском кладбище в Нэ был вторично погребен в золотом гробу, переделанном из гроба Кийа, солнцепоклонник Амен-хотп IV. Над гробом, помещенным посреди склепа, была поставлена золотая сень матери царя, накрывшая его со всех сторон. Что гроб стоял первоначально не в глубине тайника, а посередине и что сень не была сложена в нем в разобранном виде, доказывают места находок глиняных печатей с именем Тут-анх-амуна. Этими печатями было опечатано погребальное "приданое", но впоследствии они были оторваны и оказались под гробом и позади стенок, прислоненных к стене гробницы.

После Тут-анх-амуна и, вероятно, после его преемника "отца божьего" Айа, скажем, при фараоне Хар-м-хабе, в укромный тайник нагрянули должностные лица с поручением истребить там имена и изображения отверженного преобразователя, вынуть его самого из гроба, а взамен положить туда другого царственного мертвеца.

Посланцы проломили стенку, загораживавшую вход, скинули часть щебня из спуска в склеп, через образовавшийся просвет проползли в тайник, разобрали сень, отодвинули гроб в глубь помещения, а на освободившемся месте принялись за "работу". Они истребили царские имена на гробе и выдрали большую часть его золотого лица, именно нижнюю часть, но оставили лоб. При переделке гроба золотая личина с чертами Кийа должна была быть заменена такою же личиною с чертами царя-солнцепоклонника, а у того лицо было своеобразным лишь ниже лба Открывшаяся деревянная основа, равно как и головы на сосудах для внутренностей, передавали черты Кийа, и потому разрушать их не было надобности. После гроба принялись за сень, но занятие пришлось прервать на полпути. Оставив последнюю "обработанную" ее часть - заднюю стенку на полу посреди помещения и не прихватив даже орудий разрушения, резца и молота, посетители покинули тайник. Видимо, они собирались еще вернуться и вход в подземелье загородили лишь утлым заслоном из камней.

С собою в тайник разрушители принесли останки его нового обитателя, а унесли оттуда труп прежнего насельника - Амен-хотпа IV.

Вот так по имеющимся неполным изданиям можно представить себе судьбу тайника и почивавших в нем останков в последние десятилетия XVIII царского дома.

Человекообразный золотой гроб в своем переделанном виде был мужским фараоновским гробом. Надо лбом вздымалась царская змея, к подбородку была приставлена плетеная бородка, в руки было вложено по скипетру (от крючковатого жезла и рукоятки махалки, бывших, очевидно, из позолоченного, со временем истлевшего дерева, ничего не осталось, но подвески махалки уцелели). В такой гроб взамен Амен-хотпа IV можно было положить только венценосца. По способу исключения нетрудно определить, что таковым мог быть только Семнех-ке-рэ.

Однако на трупе не оказалось ни одной вещи с именем юного фараона. Правда, в гробнице Тут-анх-амуна имелись предметы погребального обихода (в том число золотые перевязи от савана), переделанные на имя Тут-анх-амуна из похоронных принадлежностей Семнех-ке-рэ. Последний, значит, мог лишиться своего погребального снаряжения. И тем не менее хотелось бы иметь вещественное подтверждение тождества покойного с Семнех-ке-рэ. А что, если тождество подтвердит сам труп?

Вместе с итогами недавнего врачебного обследования Р. Дж. Харрисон впервые обнародовал снимок знаменитого черепа спереди, чертежи своего восстановления по нему очерка головы и два снимка юношеского лица, воссозданного (вылепленного) по черепу Д. Дж. Киддом, медиком-художником медицинского факультета Ливерпульского университета. Единственная оговорка, которую сделал при этом Р. Дж. Харрисон, касается носа, поскольку тот на черепе поврежден.

И вот как на черепе, так и на восстановлениях бросается в глаза величина расстояния между носом и верхней губою. У Амен-хотпа IV и Тут-анх-амуна, судя по их изображениям, расстояние от носа до их пухлых губ было небольшим. Спрашивается, каким то же расстояние было у Семнех-ке-рэ.

Оставим в стороне те изображения, которые лишь по недоразумению присвоены ему некоторыми учеными, а на деле воспроизводят черты Амен-хотпа IV со свойственным ему отвислым и острым подбородком. Вглядимся в те памятники, которые действительно изображают Семнех-ке-рэ. У нас имеются его золотые ковчежцы для внутренностей, изображающие его в виде спеленатого трупа. Эти гробики-ковчежцы были найдены в гробнице Тут-анх-амуна, но надписи внутри них предназначались первоначально для Семнех-ке-рэ. Затем у нас есть три изваяния, точнее три головы, изображавшие молодого солнцепоклоинического царя, но не Амен-хотпа IV и не Тут-анх-амуна, а кого-то третьего, иными словами. Семнех-ке-рэ. Деревянная голова, хранящаяся в Брюсселе, неизвестного происхождения, из двух песчаниковых одна найдена в Мэнфе (Мемфисе греков), другая - в самой солнцеиоклонннческой столице. И вот как на ковчежцах, так и на всех этих трех головах расстояние между носом и верхней губой значительное...

	Лицо молодого мужчины, покоившегося в золотом гробу. Восстановлено по черепу Р. Дж. Харрисоном и Д. Дж. Киддом.
Золотой ковчежец для внутренностей из гробницы Тут-анх-амуна. Воспроизводит черты Семнех-ке-рэ, для которого первоначально предназначался.

Невольно напрашивается вопрос: если замена останков Амен-хотпа IV останками Семнех-ке-рэ была произведена после царствования Тут-анх-амуна и, вероятно, также царствования Айа, то где же находился до того в течение добрых двух десятилетий труп юного фараона? Ответить на это пока нельзя, но все говорит за то, что он был похоронен убого. Предметы из его роскошного погребального снаряжения, заготовлявшегося, видимо, впрок, даже золотые перевязи для савана, оказались в гробнице Тут-анх-амуна, переделанные на имя последнего. На трупе, найденном в гробу Амен-хотпа IV, были наручи из тонкого золота, богатое ожерелье да еще золотой нагрудный знак в виде летящего коршуна, зачем-то согнутый и напяленный на голову. При этом не исключено, что этот коршун мог достаться Семнех-ке-рэ от предшествующего захоронения, т. е. от Амен-хотпа IV. Из издания, к сожалению, не усмотреть, где были найдены золотые подвеска и пластинка с ранним солнечным именем - внутри или вне пелен трупа. Если они лежали на дне гроба, то они могли упасть и остаться в нем, когда из него вынимали Амен-хотпа IV. За это даже могло бы кое-что говорить. На подвеске значится первая половина солнечного имени, но подвески со второй его половиной во гробе не оказалось. Как бы то ни было, на труп Семнех-ке-рэ, восстановителя прежних богов, как коршун, так и пластинки с именем Ра-Хар-Ахта вполне могли быть положены. На голову мертвому Тут-анх-амуну тоже надели чепец с тем же устарелым видом солнечного имени.

Видимо, с окончательным торжеством старины, когда власти задумали покончить с памятью ненавистного преобразователя, его гробницу на царском кладбище и его случайную, но довольно богатую погребальную обстановку решили использовать для Семнех-ке-рэ, который почему-то был погребен не по-царски (не был ли он свергнут с престола?). При всем своем половинчатом солнцепоклонничестве молодой фараон в глазах ревнителей старины мог быть не без заслуг перед нею: не он ли первый восстановил старых богов и выказал самого себя их поклонником?

Будем надеяться, что со временем тайник и предметы из него будут заново обследованы и переизданы - насколько то выполнимо с опозданием на десятилетия! - и прольют больше света на превратную судьбу останков Амен-хотпа IV и Семнех-ке-рэ.