Египетская религия в Куше

Э. Миньковская

ультура древнейшего царства Куш с центрами в Напате и Мероэ, уходящая своими корнями в глубь Африканского континента, испытала в значительной мере и в самых различных аспектах влияние египетской цивилизации. Долгое время Куш был колонией Египта, а первые поселения египтян в Куше относятся ко времени I-II династий.

Систематическое проникновение египтян южнее первого порога относится к эпохе Среднего царства и связано с именами фараонов Амевемката I и Сенусерта I. Один из преемников последнего, Сенусерт III, считался истинным завоевателем северных районов Куша между первым и вторым порогами; позднее он был обожествлен и почитался местными жителями наряду с остальными египетскими богами. В результате его военных походов Северная Нубия была включена в состав Египта, т. е. вовлечена в орбиту одной из великих цивилизаций древности. С присоединением резко возросло количество египетских поселенцев в Куше - непосредственных носителей культуры: чиновничья администрация, войско, их семьи и слуги. Возможно, и сами кушиты теперь стали чаще посещать Египет. Местные вожди старались подражать египетской аристократии, о чем свидетельствуют остатки крепости, или замка, в Ареике, созданной кушитами под влиянием египетского строительного искусства.

Фараоны Нового царства восстановили прежние владения в Куше, частично утраченные во время нашествия гиксосов, проникнув, однако, и южнее второго порога. Покорение страны было завершено Тутмосом III, при котором граница завоеванной территории доходила примерно до четвертого порога, где была основана крепость Напата, столица будущего независимого царства. Но господство Египта длилось недолго. Уже при XIX и XX династиях районы третьего и четвертого порогов приобретают независимость и в подчинении Египта остается лишь северная часть страны, а в Х или в конце XI в. до н.э. связи между Египтом и Кушем прерываются окончательно.

Длительный период египетского владычества в Куше и в особенности в его северных районах существенным образом сказался на развитии этих областей, и прежде всего, конечно, на религиозной идеологии, которая пронизывала тогда все сферы общественной и культурной жизни. Более 20 храмов было сооружено, только в районе между первым и вторым порогами, включая, правда, и постройки греко-римского времени.

Исторически сложилось так, что Куш был поделен как бы на две половины, экономическое и политическое развитие которых протекало неодинаково. Северные районы, как уже отмечалось, длительное время находились под властью Египта, в то время как в южных господство Египта было относительно кратковременным. Поэтому именно там возникло самостоятельное царство с центрами в Напате и Мероэ. Правда, и в его культуре наблюдается значительное влияние Египта.

Исторически возникшему разделению страны способствовали и естественные географические условия. Шесть порогов, которые образует Нил между Вади-Хальфой и Хартумом, скалистые горы с узкой прибрежной полосой, обилие песчаных отмелей в период спада Нила, болота Сэдды, бескрайние пески Сахары не только отделяли Куш от внешнего мира, но и делали крайне затруднительным общение внутри страны. Вся страна состояла из отдельных экономических единиц, мало связанных между собой. Вот почему почти для каждой кушитской деревни или поселения был необходим свой собственный храм или временное культовое сооружение. Именно этим объясняется, очевидно, обилие локальных божеств Куша. Здесь нельзя встретить стройной религиозной доктрины, которые хорошо известны в Египте, такой, как гелиопольская, гермопольская, мемфисская или фиванская. Сохранившиеся надписи сообщают об Амоне Напатском, Амоне Пнубса, Амоне Гемпатона, Хоре Бухена, Вади-Хальфы, Уауата и т. д., которые, конечно же, были известными ипостасями египетских Амона и Хора, приспособленными к местным условиям.

Большинство египетских богов почиталось в Куше. Остановиться подробно на культе каждого из них в данном случае практически невозможно, а потому здесь будут рассмотрены культы наиболее распространенных в Египте богов в том виде, в каком они трансформировались в Куше, на примере которых влияние египетского религиозного учения прослеживается наиболее четко.

Как и в Египте, государственным богом Куша был Амон. Под понятием "государственный" подразумевается божество, которому отводится решающая роль в избрании царя, в предопределении характера и направленности царской власти и в географическом распространении культа. Последний признак имеет -немалое значение для характеристики культа того или иного божества в Куше, так как вследствие природных особенностей, как уже отмечалось, для этой страны показательно обилие локальных божеств. Амон же стал едва ли не единственным богом, в честь которого возводились храмы как в северной, так и в южной части царства и почитание которого бытовало в Куше во все периоды его истории.

Появление и распространение Амона в Куше совпадает, по всей видимости, с эпохой XVIII династии, т. е. временем полного расцвета его культа в Египте, который проник вместе с фараонами-завоевателями в покоренные районы Куша, где богу Амону воздвигались храмы.

Таковы, например, алтари времени Тутмоса III в Каср Ибриме, где Амон выделен среди прочих богов. В надписи времени Тутмоса III на острове Саи говорится о том, что здесь построен храм, посвященный Амону. Амон-Ра изображен на стеле Аменхотепа II из Амады, ему был посвящен храм в Солебе, воздвигнутый Аменхотепом III. Амон упоминается даже в святилищах, посвященных Анукет и Хору. При Тутмосе III был заложен храм в Гебель Баркале, которому впоследствии было суждено стать одним из главных культовых центров кушитов. Культ Амона процветал и при XIX династии, о чем свидетельствуют храмы в Вади-эс-Себуа, Сесеби, стела из Вади-Хальфы, храм в Акше, Абу-Симбеле, Дерре и других местах.

Насаждение культа Амона фараонами XVIII и XIX династии, а также ритуалов, связанных со служением ему, стали - мощной основой складывающейся религии самостоятельного царства Куша. После длительного перерыва, так называемого темного периода в истории Куша, когда были прерваны его. связи с Египтом, при царях XXV династии культ Амона расцветает с новой силой.

Почитание Амона и возвеличение его до уровня государственного бога связано не только и не столько с длительным господством египтян, сколько с возросшими претензиями царей Куша на египетскую корону. Об этом свидетельствует - "стела Пианхи", построенная по типу хроникального повествования о походе в Египет. Пианхи неоднократно подчеркивал, что его солдаты действуют по приказу Амона. Ведь именно этим мотивировали египетские фараоны завоевание Куша. Достаточно сослаться на стелу Тутмоса III в Гебель Баркале, где говорится, что покорение иноземных земель совершено по приказу Амона. Но и позднее, овладев значительной частью египетской земли, Пианхи совершает различные церемонии в честь этого бога в главных храмах, посвященных ему, делает большие жертвоприношения Амону из добычи, полученной при захвате городов.

Почитавшийся в Куше Амон был, несомненно, ипостасью" Амона Фиванского, однако отождествлять этих богов нельзя. В надписи на стеле Сети I из Гебель Баркала упомянут Амон, находящийся на Священной горе (Гебель Баркал), с привычным египетским титулом "господин тронов Обеих Земель". Но уже в "стеле Пианхи" Амон Напатский и Амон Фиванский выделены отдельно.

В надписи Пианхи из Гебель Баркала упомянут Амон Напатский, который сделал его правителем "каждой страны" (возможно, различных областей Куша), и Амон Фиванский, сделавший его правителем Египта. Изображение на стеле здаря Танутамона как бы поделено на две части. С левой стороны виден антропоморфный Амон, справа - Амон с головой барана. Антропоморфный Амон назван "господином тронов Обеих Земель в Фивах", зооморфный - "господином тронов Обеих Земель на Священной горе". Первый "отдает царю чужеземные земли", т. е. признает власть победителя, второй повелевает царю "появиться в качестве правителя Верхнего и Нижнего Египта на троне Хора", иными словами, закрепляет его избрание на престол. Изображения двух Амонов встречаются также в стелах Горсиотефа и Настасена, причем в тексте последнего назван лишь Амон Напатский, но его храмы в подражание египетским именуются "Ипет" и "Уаст". Видимо, с течением времени Амон Напатский приобретал все большее значение, окончательно отделившись от своего египетского прообраза.

Появляются многочисленные местные Амоны, которым также воздаются определенные почести, очевидно, по строго соблюдаемой иерархии. В стеле Горсиотефа упоминаются Амон Гемпатона (Кавы) и Пиубса, храмы которых посещает царь после коронации в Напате. Такое же путешествие совершал Настасен после избрания его на престол. Эти две формы Амона имели, очевидно, наибольшее значение после Амона Напатского, так как известно, что именно их посещал Настасен, подтверждая свое право на управление, после чего он возвратился в Напату и там, в храме Амона, совершал в течение четырех дней определенные церемонии и сообщал богу все, что услышал от Амонов Пнубса и Гемпатона. И хотя этот ритуал подробно описан лишь в текстах царей мероитского периода, есть все основания полагать, что эти обычаи были восприняты ими от напатских царей.

Об отличии Амона Гемпатона от его фиванской и напатской версий свидетельствуют надписи и изображения храмов Кавы. Амон имеет здесь эпитеты: "лев (или баран), господствующий над южной страной, который находится в Гемпатоне". В отличие от Фиванского и Напатского Амонов Амон Гемпатона изображен в паре с богиней Анукет, им и отдано здесь предпочтение, что видно по количеству их изображений.

Наряду с Амоном Гемпатона в Каве имеются также изображения Амона Напатского, Амона Фиванского с его привычкой триадой - Амон, Мут, Хонсу, а также Амона Пнубса.

В надписи на стеле царя Анламани говорится о посвящении четырех сестер - сотрясательниц систра для Амона Напатского, Амона Гемпатона, Амона Пнубса (районы острова Арго. и Кермы) и Амона-быка Та-Сети. Последний эпитет характерен для Амона в храмах Санама, Абу-Дом и Мерове.

В одной из гробяиц Нури перечислены эти же ипостаси Амона, к которым добавлена пятая - Амон-Ра, "господин, тронов Обеих Земель", что характерно для Амона Фиванского. Известны также Амон Бухена, Амон с эпитетом shtp-ntrw в местности, которую Готье предлагает отождествлять с Фарасом, и Амон Санама с эпитетом "бык трона". Позднее в храмах Дебода и Дендура упоминается Амон Дебода, который встречается в паре с Сатис с эпитетом "великий бог, приходящий к тому, кто его зовет", а в: храме Калабши и Дакки - Амон Примиса (Каср Ибрим). Судя по количеству перечисленных форм, невозможно учесть все ипостаси Амона. Вполне возможно, что каждый более или менее крупный религиозный храм имел своего местного Амона, в честь которого (и непременно с учетом Амона Напатского) был воздвигнут. Из этих локальных вариантов Амона; только Амону Напатскому было суждено стать общенациональным богом, так как именно этот "столичный" бог играл решающую роль в избрании царя. Самое полное описание этого обычая сохранилось в "стеле избрания царя Аспелты". Считалось, что оракул бога Амона выбирает наиболее достойного кандидата на престол из нескольких претендентов, которых приводят в храм жрецы. Отмечена и роль войска в; избрании нового царя. Но в данном случае показателен тот пиетет, который воздает население своему богу: "Не делаем: мы ничего без твоего ведома", - говорят воины его величества богу. "Это ты руководишь нами". В надписи Пианхи роль Амона прослеживается еще четче: "Боги делают царем, люди делают царем, [а] меня сделал Амон". Таким же образом короновались все цари Куша и, судя по их повествованиям, предпринимали затем согласно установленному ритуалу путешествия к "другим" Амонам с целью подтверждения своего избрания. В анналах царя Настасена упоминается танец, который исполнял царь в храмах перед изображением бога Амона. Подобный обычай известен и в Египте и восходит, очевидно, к древней эпохе. Еще Хархуф сообщал Лепи, что он привез ему карлика, который был одним из танцовщиков бога. Подобного же карлика доставил казначей бога, Баурдед, из страны Пунт во времена Исеси (V династия). Пепи II приказал беречь его, так как желал видеть этого карлика более, чем дары рудников и Пунта.

Амон Напатский, ставший государственным богом Куша, был ипостасью египетского Амона фиванской доктрины. Это и понятно. Культ его формировался усилиями напатских жрецов, восседавших в храме, заложенном еще Тутмосом III в честь бога своей родины. Амон Напатский сохранил эпитеты египетского Амона - "господин тронов Обеих Земель", а также почитался часто как член фиванской триады. Да и .богослужение в храмах Гебель Баркала совершалось согласно египетскому церемониалу. Найденный в Гебель Баркале алтарь, или подставка для священной барки Амона, а также рельеф с изображением процессии с баркой Амона на плечах, обнаруженный в Санаме, свидетельствуют о том, что в Напате практиковалось такое же "выхождение" бога Амона, что и в великом храме в Фивах, а при царях Анламани и Аман-нете-иерике в Гемпатоне празднование в честь Амона проводилось в то же время, что и в Фивах. Имя Амона было включено в титулатуру царей Куша, храм его в Гебель Баркале был значительно увеличен и великолепно отделан при Пианхи и Тахарке. Сооружения времени Пианхи были выполнены, очевидно, египетскими мастерами, специально приглашенными для этой цели в Куш: уж слишком напоминают они аналогичные постройки и рельефы в Египте. Заупокойный храм Тахарки, где почитались фиванские боги, также был копией погребальных храмов Египта с той лишь .разницей, что повествование о завоевании им Египта было высечено не на внутренних, а на внешних стенах храма. Строительная деятельность в храмах Амона в Гебель Баркале продолжалась и при Атланерсе и Сенкаманискене.

Со времени возвышения Мероэ Куш все более отдаляется в культурном отношении от Египта. Значительно усиливаются местные элементы, большое значение приобретают боги кушитского происхождения, видны поиски новых художественных форм. Но наряду с этим в столице нового царства - Мероэ, которая никогда не подпадала под власть египтян и где не воздвигались их святилища, был сооружен храм в честь Амона, который в отличие от остальных храмов города выдержан строго в египетском стиле. В позднедемотических египетских текстах, а также в мероитских упоминается Амон, бог Мерове, или Амон Напатский, находящийся в Напате. По всей видимости, мероитские жрецы восприняли напатскую версию Амона без существенных изменений, именно поэтому храм Амона так резко выделяется среди прочих мероитских построек своей явно египетской формой.

Надпись Аман-нете-иерике, сохранившаяся в Каве, сообщает о коронации этого царя в Напате, об избрании его Амоном, о больших жертвоприношениях, которые Аман-нете-иерике сделал Амону Напаты, Гемпатона и Пнубса, и о передаче богами территорий, захваченных по его приказу. Примерно то же известно из документов Горсиотефа и Настасена. Таким образом, в мероитском царстве бог Амон продолжал оставаться государственным богом, вследствие чего Напата не потеряла своего значения как важнейшего культового центра, где находился главный храм Амона и куда отправлялись мероитские цари для коронации.

Огромный строительный комплекс в Мусавварат-эс-Суфре, сооружение которого в основном относится ко времени Аспелты, Арнекамани и Натакамани, стал в мероитское время одним из основных культовых центров мероитян и, как полагают Ф. и У. Хинце, служил исключительно религиозным целям, превратившись в центр паломничества, куда в определенное время года стекались толпы народа для участия в священных празднествах. Из четырех богов, которым были посвящены святилища Мусавварат-эс-Суфры, трое (Апедемак, Себуимекр, Аренснупис) - кушитского происхождения и лишь один из них, старый египетский Амон, очевидно, напатской версии. Хотя в небольшом иероглифическом отрывке, посвященном Амону, не сохранилось знакомых эпитетов, целый ряд мест с несколько необычным написанием позволяет видеть в нем местного Амона.

Уже на рубеже нашей эры при царе Натакамани воздвигается храм Амона в Нагаа. Этот храм, как и храм Амона в Мероэ, выделяется среди прочих построек своим резко выраженным египетским стилем. И хотя Амон назван здесь богом Телакте (мероитское название Нагаа), его зооморфное и антропоморфное изображения выдают его происхождение. Надписи храма Нагаа свидетельствуют о том, что здесь почитался Амон Напатский, а также "Амон, обитающий в земле Мероэ", или "Амон, бык царства Мероэ", что свидетельствует, возможно, о попытках создания новой локальной формы Амона.

Трансформируясь в Куше, Амон Фиванский не претерпел значительных изменений, о чем свидетельствует анализ самых разнообразных памятников Напатского и Мероитского царств, посвященных Амону. В особенности это относится к мероитской эпохе: наличие классического египетского стиля на фоне сложившейся самобытной культуры резко бросается в глаза. Причины, по которым сохранение основ фиванской доктрины стало возможным, будут ясны, если принять во внимание политические соображения. Вполне понятно стремление египетских фараонов насаждать культ Амона в завоеванных областях, но поддержка и развитие этого культа царями XXV династии вызвана их повышенным интересом к египетским землям, удовлетворить который без содействия влиятельных египетских жрецов было невозможно. Вот почему выработка качественно новой доктрины или отказ от почитания иноземного бога противоречили бы политическим устремлениям царей Куша. Влияние фиванского жречества, опосредованное этими причинами, усиливалось внутри самого Куша, где, без сомнения, находились египетские поселенцы и в храмах которого отправляли богослужение египетские жрецы. Конечно, кушитские цари не могли полностью принять Амона Фиванского из-за упорного стремления к независимости, но они поклонялись его местным ипостасям - Амону Напатскому, Амону Гемпатона и т. д. Кроме того, в любом случае невозможна простая трансформация без изменений и приспособлений к местным условиям. Так, например, в Куше оракул Амона приобретает решающую роль в избрании царя, чего, конечно, не было в Египте в силу иного характера государственной власти. В кругу влиятельного жречества должна была идти борьба между сторонниками египтизации и теми, кто хотел сохранить и упрочить местные традиции. События, изложенные в "стеле изгнания", позволяют, как представляется, судить о происходившей в Напате борьбе различных религиозных группировок, в результате которой победители физически уничтожили своих противников. О существовании старого конфликта между египетскими жрецами и царем можно судить по данным Геродота (II, 139), который сообщает, что, по рассказам жрецов, Сабак (Шабак) видел сон, будто ему был дан совет разрубить пополам египетских жрецов. Как полагает И. С. Кацнельсон, заговор, о котором идет речь в "стеле изгнания", связан с противоречиями между царем и жрецами из-за умерщвления дряхлеющего правителя и сходными событиями царствования Аркамона, который через три с половиной века вместе со своими сторонниками перебил жрецов храма и упразднил этот обычай. Решительность действий Аркамона доказывает, что он пользовался поддержкой определенных кругов, среди которых было немало врагов египетского жречества, обслуживавшего храмы Амона.

Культ Хора, одного из древнейших богов Египта, проникает в Куш уже в эпоху Среднего царства. Место расположения его главных культовых центров - Северная Нубия, районы между первым и вторым порогами, частично южнее, что указывает на появление Хора в Куше вместе с первыми египетскими фараонами-завоевателями. Как и бог Амон, Хор имел многочисленные локальные ипостаси. В одном из самых ранних источников, сообщающих о Хоре, - стеле из Вади-Хальфы времени XII династии - упомянуты "Хор, господин чужеземных стран", - и "Хор, господин Бухена" (Вади-Хальфа). Эти же ипостаси Хора названы в инвокации на стеле, найденной также в Бухене. Судя по данным на стеле, хранящейся в Британском музее, храм в Бухене был основан при Сенусерте I (хотя сам он назван в ней уже "богом прекрасным... правогласным"). Многочисленные надписи сохранились в Бухене от времени Нового царства, в которых назван Хор, "господин Бухена, господин неба", а также Хор, "господин Бухена", и Хор, "господин чужеземных стран". Этой же ипостаси Хора (Бухена) поклонялись в храме Акши. В гроте Эллесие времени Тутмоса III изображен Хор с эпитетом - бык, господин Та-Сети, который находится (hr-ib) в Фивах", в надписи на острове Саи, сохранившейся от эпохи Аменхотепа II, назван "Хор, бык, господин Та-Сети". В одной .из гробниц Эль-Амарны упоминается Хор, находящийся в Уауат (район Северной Нубии).

Пожалуй, не менее важным центром, чем Бухен, стал для почитателей Хора Ибрим. Еще при Сенусерте I здесь был заложен форт, а в эпоху Нового царства воздвигнут храм в честь Хора Миама (Аниба). Сохранившиеся здесь памятники относятся к правлению Тутмоса III, Хатшепсут, Аменхотепа II, Сети I и Рамсеса II. Упоминаются здесь "Хор, господин Миама, великий бог, господин неба", "Хор, господин Бухена, великий бог, господин Верхнего Египта", "Хор, господин Баки (Куббан)". Здесь же встречается символ Хора Бехдетского и Хор Нехни (Гиераконполя).

Небольшие фрагменты времени Тутмоса III в храме Дакки изображают его в сцене коронации перед Хором Баки (Куббан), который, обращаясь к Тутмосу, возлагает на него корону.

Хору Горизонта (Харахти) поклонялись в одном из великолепнейших сооружений Куша, воздвигнутом Рамсесом II, храме Абу-Симбел. Здесь были найдены статуи царей, персонифицирующих богов Пта и Хора в его локальной форме Хор Меха (название это, очевидно, обозначало район Абу-Симбела и прилегающий участок пустыни). Кроме этой преобладающей формы Хора в храме Абу-Симбела почитали Хора Баки, Бухена и Миама, а также Хора Эдфу в его классическом изображении перед входом в образе Крылатого Диска с уреем.

Всем четырем формам Хора, а также Хору Бехдетскому (Эдфу) поклонялся Рамсес II в сооруженном им храме Вади-эс-Себуа, который был посвящен Амону-Ра, Хармахису и самому Рамсесу II. Три формы Хора (Бухена, Миама и Баки) встречаются в храме Рамсеса II в Дерре, посвященном Ра.

Почитание Хора в Куше в эпоху египетского владычества пошло по линии развития его локальных ипостасей, и сами фараоны Египта поклонялись в Куше уже его местной ипостаси. Особенно это очевидно в сцене коронации Тутмоса III Хором Куббана. Культ Хора проник, очевидно, в северные районы Куша еще до фараонов Нового царства, и египетские властители нашли здесь уже сложившиеся локальные формы. Ипостась Хора, господина Та-Сети, возможно, отражала общее представление о нем как о владыке Куша или являлась персонификацией египетского фараона.