Уважаемыедамыи
господа! Итак, нам нуженновый подход, определенныйметод,
чтобы сдвинуться с места визучениисновидения.
Сделаю одно простоепредложение:
давайтебудем
придерживаться вдальнейшем
предположения,чтосновидениеявляетсянесоматическим,апсихическимфеноменом.Что этоозначает,вы знаете, но что дает нам право на это
предположение? Ничего, ноничтоне мешаетнам
егосделать.Вопросставитсятак: еслисновидениеявляется
соматическим феноменом, то нам нет до него
дела; оно интересует настолько
приусловии,что является психическим
феноменом.Таким образом, мыбудем
работать при условии, что это действительно
так, чтобы посмотреть, чтоиз
этого следует. Результаты нашей работыпокажут, останемся ли мы при этомпредположенииисможемлисчитатьего,всвоюочередь,определеннымрезультатом.
Чего мы, собственно, хотим достичь, для чего
работаем? Мы хотимтого,кчемувообщестремятсявнауке,т.е.пониманияфеноменов,установлениясвязей между ними и, вконечном счете, там, где это возможно,усиления
нашей власти над ними.
Итак,мыпродолжаемработу,предполагая,чтосновидениеестьпсихический
феномен. В этом случае
оноявляется
продуктоми
проявлением видевшего сон, который,однако,нам
ничего не говорит, которыймы не понимаем.Ночто вы будете делатьвслучае,
если я скажу вам что-то непонятное? Спросите
меня, не так ли? Почемунам
не сделать то же самое, не расспросить
видевшего сон,чтоозначает
егосновидение?
Вспомните,мыужебылиоднаждывданнойситуации. Этобылоприисследовании
ошибочныхдействий,в случае оговорки.Некто сказал: Da sindDinge
zum Vorschweingekommen, и по
этому поводуего
спросили -нет,ксчастью,не мы, а другие,совершенно непричастныек психоанализу люди, -этидругие спросили, чтоонхотелсказатьданными
непонятнымисловами.Спрошенныйтотчас же ответил,что онимел
намерениесказать:daswarenSchweinereien(этобыли
свинства),ноподавил это намерение для другого,выраженного
более мягко. Уже тогдая
вам заявил, что этот расспрос являетсяпрообразомлюбого психоаналитического
исследования, итеперь
вы понимаете,что
техника психоанализа заключается в том,
чтобыполучить
решение загадок,насколько
это возможно, от самого обследуемого. Таким
образом,видевший сонсам
должен нам сказать, что значит его
сновидение.
Но, как известно,при
сновидениивсенетакпросто.При ошибочныхдействияхэтоудавалосьв целом рядеслучаев,
нобылиислучаи, когдаспрашиваемыйничегонехотелговоритьидажевозмущенноотклонялпредложенный
нами вариант ответа. Присновидениижеслучаевпервого
родавообще
нет; видевший сон всегдаотвечает, что он ничего не знает.Отрицатьнаше
толкование он не может, потомучто мыему
ничего не можем предложить.Может
быть, намвсе же
отказаться от своей попытки? Ни он, ни мыничего незнаем,
акто-то третийужнаверняка
ничего не может знать, так что у нас,пожалуй,
нет никакой
надежды что-либо узнать. Тогда, если
хотите, оставьте эту попытку. Еслинет,
можете следовать за мной. Я скажу вам, что
весьма возможно и даже оченьвероятно,
что видевший сон все-таки знает, что
означает егосновидение,онтолько
не знает о своем знании и полагает поэтому,
что не знает этого.
Выможете мне
заметить,чтоя опять ввожуновоепредположение,
ужевторое
в этом коротком изложении, и тем самым в
значительнойстепени ставлюподсомнениедостоверностьсвоегометода.Итак,первоепредположениезаключается
в том, что сновидение есть психический
феномен, второе -- в том,что
в душе человека существует что-то, о чем он
знает, не зная, что он о немзнает,ит.д.Стоиттолькопринятьвовниманиевнутреннююнеправдоподобность
каждого из этих двух предположений, чтобы
вообще утратитьвсякий
интерес к вытекающим из них выводам.
Но, уважаемые дамыи
господа, япригласил вас сюда не для того,
чтобыподурачитьили что-то скрывать. Я,правда,заявил
об "элементарномкурселекций
по введению в психоанализ", но я не
намерен был излагать вам материалinusum delphini,*Inusumdelphini-"для дофина"(надпись, сделанная на изданииклассиков,
которое по приказу Людовика XIV было
составлено для его сына). --Прим.
нем. изд.изображая все сглаженным,тщательно скрывая от васвсетрудности,заполняя все пробелы,затушевывая сомнения, чтобывы слегкимсердцеммоглиподумать,
что научились чему-то новому. Нет,именно потому,что
вы начинающие,яхотел показать вам нашунаукукаконаесть,с еешероховатостями
итрудностями,претензиями и сомнениями. Я знаю, чтони воднойнауке не может быть иначе, особенно
вначале.Язнаю также,что
припреподаваниисначаластараютсяскрытьотучащихсяэтитрудностиинесовершенства.
Нокпсихоанализуэтонеподходит.Ядействительносделалдвапредположения,
однов пределахдругого, и комувсеэтокажетсяслишкомтрудныминеопределенным,
ктопривыкк большей достоверности и изяществувыводов,
томуне следует
идти с нами дальше. Я только думаю, что ему
вообщеследовало
быоставить
психологические проблемы, потому что, боюсь,
точных идостоверныхпутей,которымионготов идти,
здесь он,скореевсего,ненайдет.Даисовершенноизлишне,чтобынаука,котораяможетчто-топредложить,
беспокоиласьотом,чтобы ее
услышали, ивербовалабысебесторонников.Еерезультаты
должны говорить за нее сами,асама она
можетподождать,
пока они привлекут внимание.
Но тех из вас, кто хочет продолжать
занятия, я должен предупредить, чтообамоипредположенияне равноценны. Первое предположение,
что сновидениеявляется
психическим феноменом, мы хотим доказать
результатами нашей работы;второе
уже доказано в другой области науки, и я
только беру на себя смелостьприложить
его к решению наших проблем.
Так где же, в какой области науки было
доказано, что есть такое знание,о
которомчеловекуничегоне
известно(как это
имеетместо,понашемупредположению,увидевшего сон)?
Этобыл бызамечательный, поразительныйфакт,меняющий наше представление о душевной
жизни, которыйнет
надобностискрывать.
Между прочим, это факт, который сам отрицает
то, что утверждает, ивсе-такиявляется чем-то действительным, contradictio
in adjecto.* Противоречие в определении (лат.). --
Прим. пер. Так он ине
скрывается. И не его вина, если о нем ничего
не знают илинедостаточно
внеговдумываются.Точнотакжененашавина,чтообовсехэтихпсихологических
проблемах судят люди, которые далеки от
всех наблюдений и опытов, имеющих в данном вопросе
решающее значение.
Доказательствобылодано
в областигипнотических
явлений. Когда яв1889г. наблюдалчрезвычайно
убедительные демонстрации Льебо и
Бернгейма вНанси,
я был свидетелем и следующего эксперимента.
Когда человекапривели
всомнамбулическоесостояние,заставиливэтомсостояниигаллюцинаторнопережить
всевозможные ситуации, а затем разбудили,то сначала ему казалось,что
он ничего не знает о происходившем во время
гипнотического сна. Бернгеймпотребовалрассказать,чтос ним происходило вовремягипноза.Человекутверждал,что ничего не может вспомнить. Но
Бергеймнастаивал,требовал,уверял
его, что он знает, должен вспомнить, и вот
человек заколебался, началсобиратьсясмыслями,вспомнилсначаласмутноодноизвнушенныхемупереживаний,
затемдругое,воспоминаниестановилосьвсеотчетливей, всеполнееи наконецбыловосстановлено без пробелов. Нотак как он всеэтознал,какзатеми оказалось, хотяниктопосторонний немогему ничегосообщить,
то напрашивается вывод,что он знал об этихпереживанияхранее.Только
они были ему недоступны, он не знал, что они
у него есть, он полагал,что
ничегоо нихне знает. Итак,этосовершенно
та же самая ситуация,вкоторой,
как мы предполагаем, находится видевший сон.
Надеюсь,вас
поразит этотфакти вы спроситеменя: почему жевы несослались
на это доказательство уже раньше,
рассматривая ошибочные действия,когдамыпришликзаключению,чтоприписывалиоговорившемуся человекунамерения,о которых он не знал икоторые отрицал? Если кто-нибудь думает,что
ничего незнает о
переживаниях, воспоминания о которых у неговсе-такиесть,тотемболее вероятно, что он ничего не знает и
о других внутреннихдушевныхпроцессах. Этот довод, конечно, произвел
бы впечатление и помог бынам
понятьошибочные
действия. Разумеется,ямог бы сослатьсяна негоитогда,
ноя приберег его
длядругогослучая,где он
был более необходим.Ошибочные
действиячастично
разъяснились сами собой; с другойстороны, онинапомнилинам,чтовследствиеобщейсвязиявленийвсе-такиследуетпредположитьсуществованиетаких душевных процессов,о которых ничегонеизвестно.
Изучая сновидения, мы вынуждены
пользоватьсясведениями
из другихобластей,и,крометого,яучитываютотфакт,чтоздесьвыскореесогласитесь
на привлечение сведений из области гипноза.
Состояние, в которомсовершаются
ошибочные действия, должно быть, кажется
вамнормальным, оно
непохоже
на гипнотическое. Напротив,междугипнотическим
состояниеми сном,прикоторомвозникаютсновидения,имеетсязначительноесходство.Ведьгипнозомназываетсяискусственныйсон;мыговоримлицу,котороегипнотизируем:
спите, и внушения, которыемы ему делаем,можно
сравнить сосновидениямивовремяестественногосна.Психические ситуациивобоихслучаях
действительноаналогичны.
Приестественном
сне мы гасим интересквнешнему
миру, при гипнотическом - опять-таки ко
всему миру, за исключениемлица,
которое нас гипнотизирует, с которым мы
остаемся в связи. Впрочем, такназываемый
сон кормилицы, при котором она имеет связь с
ребенком и только имможет
бытьразбужена,являетсянормальной
аналогиейгипнотическогосна.Перенесениеособенностей гипнозана естественный соннекажетсяпоэтомутакимуж смелым.Предположение,чтовидевшийсонтакжезнает освоемсновидении,
которое ему только недоступно,так что он и сам этому не верит,несовсембеспочвенно.Кстати,заметимсебе,чтоздесьпереднамиоткрываетсятретийпутькизучениюсновидений:отнарушающихсонраздражений,
от
сновнаяву, атеперьещеотсновидении,
внушенныхв
гипнотическомсостоянии.
А теперь, когданашауверенность
всебе возросла,вернемся кнашейпроблеме.
Итак, очень вероятно, что видевший сон знает
о своем сновидении, изадачасостоит в том, чтобы дать емувозможностьобнаружитьэто знание исообщитьего нам.Мынетребуем, чтобыон сразусказал
о смысле своегосновидения,ноон может
открыть происхождениесновидения,
кругмыслейиинтересов,которые егоопределили.Вспомнитеслучай
ошибочного действия,когда
укого-то спросили,
откуда произошла оговорка "Vorschwein", и
первое,что
пришлоему в голову,
далонамразъяснение. Наша техникаисследованиясновидений
очень проста, весьма похожа на толькочтоупомянутый
прием.Мывновь
спросимвидевшего
сон, откуда у негоэтосновидение,ипервое еговысказывание
будем считать объяснением. Мы не будем
обращать внимание на то,думает
ли он, что что-то знает,или
не думает,и в обоих
случаяхпоступимодинаково.
Эта техника, конечно,очень проста, но, боюсь, она вызовет у
вас самыйрезкий
отпор. Вы скажете: новоепредположение, третье! Исамое невероятноеиз
всех! Если я спрошу у видевшего сон, что ему
приходитв голову по поводусновидения,
то первое же,что
емупридет в голову,
и должно датьжелаемоеобъяснение?
Но ему вообще может ничегоне прийти или придет бог знаетчто.Мыне понимаем, на что тутможно рассчитывать. Вотуж, действительно, чтозначитпроявить слишкоммногодовериятам, где уместнее было бы побольшекритики.
К тому же сновидение состоит ведь не из
одного неправильного слова,а
измногих
элементов.Какойже мысли, случайно пришедшей в голову,
нужнопридерживаться?
Выправы во
всем, что касаетсявторостепенного.
Сновидение отличается
от
оговорки также и большим
количеством элементов. С этим условием
технике необходимо считаться. Ноя
предлагаю вамразбить
сновидение на элементы и исследовать
каждый элементв
отдельности, и тогда вновьвозникнет аналогия с оговоркой.Вы правыи втом,
что по отношению к отдельным элементам
спрашиваемый может ответить, чтоему
ничего неприходит
в голову. Естьслучаи,в которых мы удовлетворимсяэтим
ответом, и позднее вы узнаете, каковы они.
Примечательно, что это такиеслучаи,
о которых мы сами можем составить
определенное суждение. Но в общем,если
видевший сон будет утверждать, что ему
ничегоне приходит
в голову, мывозразим
ему, будем настаивать на своем, уверять его,
что хоть что-то должноему
прийтив голову,и окажемся правы.Какая-нибудь мысльпридетемувголову,намбезразличнокакая.Особеннолегкоему будет
дать сведения,которые
можно назвать историческими. Он скажет: вот
это случилось вчера (каквобоих известныхнам"трезвых"
сновидениях), или: этонапоминает
что-тонедавнослучившееся;таким образом, мызамечаем,что
связисновидений свпечатлениямипоследнихднейвстречаютсянамногочаще,чем мысначалапредполагали.
Исходя из сновидения,видевшийсонприпомнитнаконец болееотдаленные,
возможно, даже совсем далекие события.
Новглавномвынеправы.Если вы считаетеслишкомпроизвольнымпредположение
отом,что перваяжемысль видевшего сонкакраз идастискомоеилидолжна привестикнему,есливыдумаете, чтоэта
перваяпришедшая
в голову мысль может быть, скорее всего,
совершенно случайной и несвязанной
с искомым, что я простолишь
верю в то, что можноожидать
от неедругого,товыглубокозаблуждаетесь.Яужепозволилсебеоднаждыпредупредитьвас,чтовваскоренитсяверавпсихическуюсвободуипроизвольность,
но она совершенно ненаучна и должна
уступить
требованию необходимого детерминизма ив душевнойжизни. Я прошувассчитатьсясфактом, что
спрошенному придет в головуименноэтоиничтодругое.
Но я не хочу противопоставлять одну веру
другой. Можно доказать, чтопришедшая
в голову спрошенному мысльне произвольна, а вполне определенна исвязана
с искомымнами.1Неизменноподчеркивая,чтоонявляетсясторонникомстрожайшегодетерминизмаприменительно к течениюпсихических процессов,Фрейдимел ввидупричинную обусловленностьэтих процессов психическимиже силамиилифакторами.
Советская психологияотвергает
подобное пониманиедетерминизма.Она
рассматриваетфакты
сознательной и бессознательной
психическойжизни
вихобусловленности физиологическимиисоциальнымифакторами,не
отрицаявместе
с тем активность психического и, стало быть,
его особую (несводимую кфизиологическим
и социальным механизмам) роль в регуляции
поведения.Да,я недавно
узнал, не придавая, впрочем, этомубольшогозначения, что иэкспериментальнаяпсихология располагаеттакимидоказательствами.
Всвязисважностьюобсуждаемогопредметапрошувашегоособоговнимания.
Если я прошу кого-тосказать,
что емупришло в
голову поповодуопределенного
элемента сновидения,то
ятребую от него,
чтобыонотдалсясвободнойассоциации, придерживаясь исходногопредставления.Этотребуетособойустановкивнимания,котораясовершенноиная, чемустановкаприразмышлении,
иисключает
последнее. Некоторым легко дается такая
установка,другие
обнаруживают при таком опыте почти полную
неспособность. Существует иболее
высокаястепеньсвободыассоциации,
когдаопускается
такжеи этоисходноепредставление и определяется только
видирод возникающей мысли,например,
определяется свободно возникающее имясобственное или число.Этавозникающая мысльможет быть ещепроизвольнее, еще более непредвиденной,
чемвозникающаяприиспользовании
нашейтехники. Но
можнодоказать,что онакаждыйразстрогодетерминируетсяважнымивнутреннимиустановками,неизвестныминамвмомент ихдействияи такжемалоизвестными,какнарушающиетенденцииприошибочных действияхи тенденции,провоцирующиеслучайные
действия.
Я и многие другие после меня
неоднократнопроводили
такие исследованияс
именами и числами, самопроизвольно
возникающими в мыслях; некоторые из нихбыли
также опубликованы.При
этом поступают следующим образом: к
пришедшемув
головуимени
вызывают ряд ассоциаций, которые уженесовсем
свободны, асвязаны,
как и мысли по поводу элементов сновидения,
и это продолжают до техпор,покасвязь не
исчерпается.Нозатемвыяснялисьимотивировка,изначениесвободновозникающегоимени.Результатыопытоввсевремяповторяются,
сообщение о них частотребует
изложения большогофактическогоматериалаинеобходимыхподробныхразъяснений.Возможно,самымидоказательными
являются ассоциации свободно возникающих
чисел; они протекаюттак
быстрои
направляются к скрытой целистакой
уверенностью, что простоошеломляют.
Яхочу привести вам
только одинпример
с таким анализом имени,так
как его, к счастью, можно изложить кратко.
Во время лечения одногомолодогочеловекая заговариваю с ним на этутемуи упоминаю положение о том, что,
несмотря на кажущуюся произвольность,неможетприйтивголовуимя,которое неоказалосьбыобусловленнымближайшимиотношениями,особенностямииспытуемогоиегонастоящимположением.
Так как он сомневается в этом,я предлагаю ему, неоткладывая,самомупровести такой опыт. Я знаю,что у него особенно много разного родаотношенийс женщинамии
девушками,и
полагаю поэтому, чтоунегобудетособеннобольшойвыбор,если емупредложитьназватьпервоепопавшеесяженскоеимя. Онсоглашается.Но к моему или, вернее,к его удивлению, наменя
некатится лавинаженскихимен, а,помолчав, он признается, что емупришло
на ум всего лишьодно
имя: Альбина.Странно,
что же вы связываете сэтим
именем? Сколько Альбин вы знаете?
Поразительно, но он не знает ни однойАльбины,и больше емуничего не приходит вголову поповоду
этого имени.Итак,можнобыло
предположить,чтоанализ не удался; но нет,он был ужезакончен,
и не потребовалось никакихдругих мыслей. У молодого человека былнеобычно
светлыйцветволос, во время беседпри лечении ячасто
вшуткуназывал
его Альбина, мы как раз занимались
выяснением доли женского начала вего
конституции. Таким образом, он сам был этойАльбиной, самойинтереснойдля него в это время женщиной.
Тоже самое
относитсяк
непосредственно всплывающим мелодиям,
которыеопределенным
образомобусловлены
кругоммыслейчеловека, занимающихего,хотя
он этого и не замечает. Легко показать, что
отношение к мелодии связанос
ее текстом или происхождением; но следует
быть осторожным, это утверждениене
распространяется на действительно
музыкальных людей, относительно которыхуменяпростонет данных.Утаких людей ее появление можетобъяснятьсямузыкальнымсодержаниеммелодии.Ночащевстречается,конечно,первыйслучай.Так,язнаюодногомолодогочеловека,которогодолгоевремяпреследовала
прелестнаяпесняПариса из Прекрасной Елены [Оффенбаха],
покаанализне обратилего
внимания на конкуренцию"Иды" и "Елены", занимавшуюего
в то время.
Итак,еслисовершенно свободно возникающиемыслиобусловленытакимобразом
и подчинены определенной связи, то тем
более мы можем заключить, чтомысли
с единственной связью, с исходным
представлением,могут быть не менееобусловленными.Исследованиедействительнопоказывает,что,кромепредполагаемой
намисвязи с
исходным представлением,следуетпризнатьихвторуюзависимость отбогатыхаффектамимыслей иинтересов,
комплексов,воздействие
которых в настоящий момент неизвестно, т. е.
бессознательно.
Свободновозникающиемыслистакойсвязьюбылипредметомоченьпоучительныхэкспериментальныхисследований,сыгравшихвисториипсихоанализадостойнуювниманияроль.1Изучениеассоциацийявлялосьоднойизпервыхтемпсихологии,приобретавшей
облик экспериментальной науки. Испытуемый
в этих опытах долженбыл
отреагировать на предъявляемое ему слово-раздражитель
первым пришедшим вголовудругим словом, т.е.непосредственнойвербальнойреакцией.
Связьмеждусловом-раздражителемисловом-реакциейтрактоваласьспозицийассоциативнойконцепции,предполагавшей,чтоэтасвязьдетерминированачастотойпредшествующихсочетанийэтихслов,ихсмежностьюит.п.Дальнейшее
изучение вербальных реакций на
предъявляемыйстимул
выявило, чтов
ряде случаевнаблюдается
их необычность, задержка(торможение) реакции ит.п.Этодалооснование
предположить,что
привычныйпотокассоциацийнарушаетсяподвлияниемаффективной значимоститогослова,накотороеиспытуемому
было предложено отреагировать. Сам
испытуемый не мог разъяснить,почему
его реакция оказалась столь непривычной,
странной. Первоначально фактвлияния
неосознаваемых аффектов наассоциативное течение представленийбылвыявлен
швейцарским психиатром Юнгом, сблизившимся
с Фрейдом в первый периоддеятельности,нозатемразошедшимсясним.ДанныеЮнгастимулировалиразработку
понятия о комплексе--
особом психическом образовании, в которомзначимые
для личностиидеи
бессознательно и прочносливаютсяс
аффектами.Понятие
комплекса заняло в системе представлений
Фрейда прочное место. Кромеиндивидуальныхкомплексов он выделилобщекультурные,которыевыступают
вкачестведетерминанты психической деятельности
всех людей,принадлежащих
кданной
культуре.ШколаВундтапредложилатакназываемый
ассоциативный эксперимент, при котором
испытуемому предлагалось как можнобыстрее ответить любой реакциейна слово - раздражитель.
Затем изучалисьинтервал
между раздражением и реакцией,характерответной реакции,ошибки
при повторении того жеэкспериментаиподобное.
Цюрихская школаподруководством Блейлера и Юнга дала
объяснениепроисходящим
при ассоциативном эксперименте реакциям,
предложивиспытуемомуразъяснять
полученные реакции дополнительными
ассоциациями, если они сами посебепривлекаливниманиесвоейнеобычностью.Затем оказалось,чтоэтинеобычные
реакциисамымтесным образом связаны скомплексами испытуемого.Тем
самым Блейлер и Юнг перебросили мост от
экспериментальнойпсихологиикпсихоанализу.
Наоснованииэтих данных вы можете сказать: "Теперь
мы признаем,чтосвободно
возникающие мысли детерминированы, не
произвольны, как мы полагали.То
же самое мыдопускаеми по отношениюкмыслям,возникающим по поводуэлементов
сновидения. Но ведь это не то, что нам нужно.
Ведь вы утверждаете,что
мысли, пришедшие по поводу элемента
сновидения, детерминированы какой-тонеизвестной
психической основой именноэтого элемента. А нам это не кажетсяочевидным.
Мы ужепредполагаем,что мысльпоповодуэлемента
сновиденияпредопределена
комплексами видевшего сон, но какаянам от этого польза? Этоприведетнаснекпониманиюсновидения,
нотолько кзнаниюэтихтакназываемыхкомплексов, как это было в
ассоциативном эксперименте. Ночто уних
общего со сновидением?"
Вы правы, но упускаете одинмомент. Кстати, именно тот, из-за
которогояне избрал ассоциативный экспериментисходнойточкой
этогоизложения. Вэтомэкспериментеодна детерминанта реакции, аименно слово-раздражитель,выбираетсянамипроизвольно.Реакцияявляетсяпосредникоммеждуэтимсловом-раздражителем
и затронутым имкомплексом
испытуемого. При сновидениислово-раздражитель
заменяется чем-то, чтосамоисходит издушевнойжизнивидевшего
сон, из неизвестных емуисточников, т. е. из того, что само легкомоглобыстать"производнымоткомплекса".Поэтомунапрашиваетсяпредположение,чтои связанные
с элементамисновидениядальнейшиемыслибудут
определены не другим комплексом, а именно
комплексом самого элемента иприведут
также к его раскрытию.
Позвольте мне на другом примере
показать, что дело обстоит именнотак,как
мы предполагаемв
нашем случае.Забывание
именсобственныхявляется,собственно
говоря, прекрасным примером для анализасновидения; только здесьводном лице сливаетсято, чтопри
толкованиисновиденияраспределяетсямежду
двумя. Еслия
временно забылимя,
тоу меня есть
уверенность, что яэто
имя знаю; та уверенность, которую мыможем внушить видевшему сон толькообходнымпутемприпомощи экспериментаБернгейма.Нозабытое,хотяизнакомое
имя мне недоступно. Все усилия вспомнить
его ни к чему не приводят,этоязнаю по опыту.
Но вместо забытого имени ямогупридуматьодно илинесколькозамещающих имен. И если такое имя-заместитель
(Ersatz) придет мнев
голову спонтанно, только тогда ситуация
будет похожа на анализ сновидения.Элементсновиденияведь
тоженето,что нужно,только заместитель тогодругого,нужного, чегоя незнаюичто нужно
найти припомощианализасновидения.Различие опять-таки только в том,чтопри
забывании имен я непризнаю
заместитель собственным [содержанием] (Eigentliche),
а дляэлементасновидения
намтрудно стать на
эту точку зрения.Нои призабывании
именестьпутьот
заместителя к собственномубессознательному [содержанию],кзабытому
имени. Еслия
направлю своевниманиена имена-заместители и будуследить
за приходящими мне в голову мыслями по их
поводу, то рано или поздноянайду забытоеимяи при
этом обнаружится, чтоимена-заместители,
как ипришедшие
мне в голову, были связаны с забытым, были
детерминированы им.
Я хочу привести вам примеранализа такого рода: однажды я заметил,
чтозабылназваниемаленькойстранынаРивьере,главныйгородкоторойМонте-Карло.
Это было досадно, но так.Явспоминаю все,
чтознаюоб
этойстране,
думаю о князе Альберте из дома Лузиньян, о
его браках, о его любви кисследованию
морских глубин и обо всем, что мне удается
вспомнить, но ничегоне
помогает. Поэтому япрекращаю
размышлениеистараюсьзаменить
забытоеназвание.
Другие названия быстро всплывают. Само
Монте-Карло, затем Пьемонт,Албания,Монтевидео,Колико.
Сначалав этом ряду
мнебросаетсявглазаАлбания,она быстросменяетсяМонтенегро, возможно, как
противоположностьбелого
и черного. Затем я замечаю, что в этих
четырех названиях-заместителяхсодержится
слог мон; вдруг я вспоминаю забытоеназвание и громко произношу:Монако.
Заместителидействительно
исходилииз
забытого, первыечетыреизпервогослога,последнеевоспроизводит последовательность
слоговивеськонечный
слог. Между прочим, я могу восстановить,почемуя на
времязабылназвание.Монако имеет отношение к Мюнхену, этоегоитальянское
название;название
этого города и оказало тормозящее влияние.
Пример,конечно,
хорош, нослишком
прост. Вдругих
случаяхк первымзамещающимназваниямследовало
бы прибавитьболее
длинный ряд возникающихмыслей,
тогда аналогия санализом
сновидения была бы яснее. У меня и в этоместь
опыт. Когда однажды незнакомец пригласил
меня выпить итальянского вина,в
ресторане оказалось,что
он забылназвание
вина, которое хотел заказать,только
потому,что онем осталисьлучшиевоспоминания.
Из большого числазамещающих
названий, которые пришли емувголову вместо
забытого, я сделалвывод,
чтоназвание
забыто из-за какой-тоГедвиги,
идействительно, он
нетолько
подтвердил,что
пробовал его в обществе одной Гедвиги, но и
вспомнилблагодаря
этому его название. Кэтому
времени он был счастливо женат, атаГедвига
относилась к более раннему времени, о
котором он неохотно вспоминал.
То,что
оказалось возможным при забывании имен,должно удасться и притолкованиисновидений; идяотзаместителячерез связывающиеассоциации,можносделатьдоступнымскрытоесобственное[содержание].Попримерузабывания
именмы можем
сказать обассоциациях
с элементом сновидения, чтоонидетерминированыкаксамимэлементом сновидения,такисобственнымбессознательным
[содержанием]. Тем самым мы привели
некоторые доказательстваправомерности нашей техники.